Под куполом (без карты)

— Принимая во внимание то, как мало мы знаем о Куполе, как можешь ты или кто-нибудь из нас знать что-нибудь наверняка? Откуда нам знать, что ракета не сорвет Купол, оставив кратер глубиною с милю на том месте, где стоял Честер Милл?

Она смущенно смотрела на него. Потирая, разминая руками себе поясницу в том месте, где гнездилась боль.

— Конечно, все в руках Божьих, — сказал он. — И ты права, Эндрия, ракеты могут сработать. Но если нет, мы останемся на произвол судьбы, а Главнокомандующий, который не способен помочь своим гражданам, не достоин и брызга теплой мочи в холодный ночной горшок, как я думаю. Если их обстрел не даст того результата и если они не пошлют всех нас к Славе Господней, кому-то придется заботиться о нашем городе. Кому лучше этим заниматься: какому-то приблуде, которого коснулся своей волшебной палочкой Президент, или выборным, которые уже здесь есть? Понимаешь теперь, куда я веду?

— Мне полковник Барбара показался весьма способным, — прошептала она.

— Перестань так его называть! — закричал Большой Джим.

Энди упустил папку, а Эндрия с испуганным вскриком сделала шаг назад.

Но сразу же встала и выпрямилась, моментально обнаружив в себе тот, присущий янки стальной стержень, благодаря которому когда-то она имела храбрость впервые баллотироваться в выборные.

— Не смей кричать на меня, Джим Ренни. Я тебя знаю еще с того времени, как ты в первом классе вырезал картинки из каталога «Сиерз»[177] и наклеивал их на цветной картон, так что не кричи на меня.

— Ох, черт тебя побери, она обиделась. — Хищная улыбка расползалась теперь от уха до уха, превратив верхнюю часть его лица в какую-то веселую маску. — Как же это никчемно неуместно. Но уже поздно, я устал и выжал из себя весь дневной запас сладенького сиропа. Итак, слушай сюда и не заставляй меня повторять дважды. — Он взглянул себе на часы. — Сейчас одиннадцать тридцать пять, а я еще до двенадцати хочу попасть домой.

— Я не понимаю, чего ты от меня хочешь?

Он подкатил глаза, словно был не в состоянии поверить в такую тупость.

— Коротко? Я хочу знать, будешь ли ты на моей стороне — моей и Энди, — если этот их идиотский план с ракетами ничего не даст. А не рядом с этим выскочкой из посудомоечной машины.

Она расправила плечи и отпустила спину, за которую держалась руками. Она сумела посмотреть ему прямо в глаза, хотя губы у нее дрожали.

— А если я считаю, что полковник Барбара — мистер Барбара, если тебе так больше нравится — более квалифицированный руководитель в кризисной ситуации?

— Что же, обойдусь и без тебя, разтудыть-твою-мать, — ответил Большой Джим. — Пусть тебе поможет твоя высокая мораль. — Голос его упал до бормотания, которое пугало больше, чем предыдущие вопли. — Но ты же принимаешь эти пилюли. Оксиконтин.

Эндрия похолодела:

— А что с ними не так?

— У Энди их немалый запас, специально для тебя, но, если ты в этих гонках ставишь не на того коня, пилюли могут просто раствориться. Правильно я говорю, Энди?

Энди начал мыть кофеварку. Вид у него был несчастный, он избегал взгляда беспокойных глаз Эндрии. Но с ответом не промедлил.

— Да, — подтвердил он. — В таком случае может случиться, что я их просто высыплю в унитаз в аптеке. Опасно держать такие наркотики в полностью отрезанном от мира городе.

— Ты не имеешь права! — вскрикнула она. — У меня есть рецепт!

Большой Джим начал кротко.

— Единственный рецепт, который тебе сейчас нужен, это держаться людей, которые знают этот город лучше всего, Эндрия. Сейчас это единственная разновидность рецепта, от которого тебе будет хоть какая-то польза.

— Джим, мне нужны мои пилюли, — она услышала, как дрожит ее голос, точно, как у ее матери в последние, самые худшие годы, когда она уже не вставала с кровати, и Эндрия ненавидела себя за это. — Я в них очень нуждаюсь!

— Знаю, — сказал Большой Джим. — Бог подвергает испытанию тебя большой болью. («Не говоря уже о гадостной зависимости от наркотика», — подумал он.)

— Просто делай, как нужно, — включился Энди. Глаза его с темных кругами под глазами были печальными и убедительными. — Джим лучше всего знает, что надо нашему городу, и всегда знал. Не нужно, чтобы какой-то чужак рассказывал нам, как делать наше дело.

— Если я так буду делать, буду ли я получать эти таблетки против боли?

Лицо Энди просветилось улыбкой:

— Безусловно! Возможно, я даже под свою ответственность немного увеличу дозу. Скажем, на день на сто миллиграммов больше? Разве тебе не пойдет на пользу? Вид ты имеешь крайне нездоровый.