Под куполом стальных небес

Действительно, вскоре из-за поворота горного серпантина, проходящего по самому краю минного поля, послышался характерный рокот мотора, а затем показался и тупорылый нос открытого броневичка. Четверо солдат, в форме космических войск НОАК удобно расположились на сиденьях вокруг установленного в кузове крупнокалиберного пулемета. По сторонам они не смотрели, и было очевидно, что едут не по душу разведчиков, а в рутинный, поднадоевший бойцам обход периметра. Но спустя полчаса показалась еще одна машина, и Владимир насторожился уже не на шутку.

Разведчики, всем телом ощущая, что лезут в пасть к дракону, выползли на гребень горного хребта, за которым открывалась долина космодрома, но это было их последним успехом. По самому гребню была расположена еще одна сигнальная цепочка, а непосредственно за ним шла патрульная тропа, вдоль которой стояли древние, но сейчас более чем актуальные вышки для дозорных. На площадках вышек были установлены пулеметы, а по тропе между ними бегали сторожевые псы. Укрытия за этой дозорной линией вплоть до самого космодрома не было никакого – голый каменистый склон, так что не стоило даже и думать идти дальше. Сделав несколько снимков, практически бесполезных ввиду большого расстояния и легкой дымки, скрывающей дно горной долины, Владимир развернул группу. Вернуться живыми и с добытой информацией было как бы не труднее, чем попасть сюда.

На счастье, командир ожидающего возвращения разведчиков атомного подводного крейсера «Томск» капитан первого ранга Сергей Бабушкин решил задержаться в районе патрулирования на лишние сутки. Этого как раз хватило, чтобы группа вышла к условленному месту и подала сигнал. Еще через месяц, понадобившийся лодке, чтобы дойти до базы, доклад Беркутова лег на стол начальника ГРУ генерала армии Петрова. А полчаса спустя фельдъегерь помчался в затерявшийся среди кварталов серых «человейников» элитный закрытый поселок «Сибирские горки».

Дыра в заборе

Олег сидел в кабинете и ломал голову. Неделю назад пришли результаты рейда майора Беркутова, и руководство встало на дыбы. Его предположение об искусственности космического кризиса было блестяще подтверждено, но данные, поступившие из ГРУ, говорили о гораздо большем. Похоже, выхода в космос лишилась только Россия! В заборе, которым Америка оградила Землю, явно имелись дыры, позволяющие посвященным осуществлять старты и выходить в космос. Иначе, зачем китайцам строить колоссальный космодром на заброшенном островке?

Вот теперь руководство и требовало срочно найти такую дыру, которая даст возможность выскочить с планеты и России. А как это сделать? Его возможностей явно не хватало, тут нужен большой суперкомпьютер, что вполне решаемо, и математик экстра класса, что гораздо сложнее. Олег ясно отдавал себе отчет, что сам он на данную роль не годится. Неплохой математик и прекрасный аналитик, он представлял, насколько сложна задача.

В дверь постучали, и через секунду перед ошеломленным Олегом предстало чудное видение. Девушка Саша, которую он время от времени вспоминал с чувством безотчетной тоски, стояла в дверях его кабинета.

– Майор Александра Духарева прибыла в ваше распоряжение, товарищ подполковник, – с легкой улыбкой отрапортовала она.

– Саша! Без чинов! Проходите, садитесь! Но как? – сказать, что Олег был огорошен, значит не сказать ничего. Какими неведомыми путями одна из богатейших девушек России оказалась здесь, в секретном отделе ФСБ в роли его подчиненной? Это что же должно было случиться на свете?!

– Очень просто. На прошлой неделе Североморск посетил один очень вежливый, но чрезвычайно настойчивый генерал ФСБ Игорь Витальевич Мосин, и предложил мне поработать над важнейшей проблемой современности – обеспечением возвращения человека в космос. Институт я к тому моменту как раз закончила, с дальнейшим внедрением систем шифрования на флоте вполне справлялись без меня, переоборудование «Сибирякова» тоже подходило к концу, и я дала принципиальное согласие. После этого Игорь Витальевич, очень вежливо извинившись, покинул меня и помчался на аудиенцию к адмиралу Григоровичу и отцу, дабы, как он выразился, уладить кадровый вопрос. Не знаю, что уж он сказал господам адмиралам, но отец позвонил мне вечером, и сказал, что если я действительно этого хочу, то могу завтра же отправляться в Москву – все формальности улажены. Это звучало несколько дико на фоне того, что Григорович неделей ранее грозился не отпускать меня из состава флота под угрозой трибунала, ну да, зная папу, удивляться приходилось лишь тому, что ваш генерал столь быстро убедил его отпустить меня.