Под Лавандовой Луной

– Сейчас я один из девятнадцати выживших принцев, четверо из которых вполне могут претендовать на трон, в то время как остальные едва вылезли из колыбели. Число моих братьев постоянно меняется. Рождаются новые принцы. Другие умирают якобы от несчастных случаев. Но мы все знаем, что это убийства, хоть и молчим. Мои руки тоже не чисты.

Киррик подвинул кресло ближе к кровати и поправил покрывало.

– Отцу-императору нравится смотреть, как мы грыземся между собой, желая получить его одобрение. Любой, кто проявит хоть толику доброты, вынесет себе смертный приговор. Те, кто ухитряется выжить, наследуют жестокий характер нашего отца. Думаю, я могу сказать то же самое о себе, раз я до сих пор жив.

В его словах не было ни капли злости, лишь печаль и принятие того, что он никогда не сможет изменить. Так вот каков мир Киррика: всегда быть начеку, всегда ждать удара в спину от своей родни. Я не представляю, как бы я жила, если бы меня учили ненавидеть собственного брата.

Не обращая внимания на пульсирующую боль в плече, я обняла Киррика.

– Мне очень жаль.

Он как будто удивился такому проявлению эмоций, но похлопал меня по спине в ответ. Его движения стали неловкими и неуклюжими.

– Зачем? Я все еще жив.

– Пожалуйста, делай все, чтобы и дальше оставаться живым.

Киррик отстранился.

– Это совпадает с моими намерениями. Не волнуйся. Я вполне способен оставаться на шаг впереди моих братцев-идиотов.

– У тебя есть сестры? – До сих пор я не слышала, чтобы кто-то говорил о принцессах, и не видела ни одной принцессы на территории дворца.

– Повитухам приказывают убивать девочек, если только отец-император не распорядится иначе.

У меня сжалось сердце.

– И матери никогда не пытаются спасти дочерей?

Киррик только фыркнул.

– Если файла оказалась настолько глупа, что решила вмешаться, то она наверняка либо уже мертва, либо сидит в клетке. Я слышал, было несколько случаев, когда файла платила андроги или телохранителю, чтобы он отдал девочку на воспитание в семью за пределами дворца.

Это было кошмарно, неправильно, но при этом разумно. Многие файлы готовы на что угодно ради благосклонности Тиррена, даже пожертвовать своей плотью и кровью. Но некоторые могут считать, что за пределами дворца их ребенка ждет лучшая жизнь.

– Какой ужас, – сказала я.

Киррик посмотрел на меня мрачным, жестким взглядом.

– Так и есть. Именно поэтому я пойду на что угодно, чтобы однажды стать императором. Я найду Священный Скипетр Цедер и докажу, что достоин его, и тогда у меня будет сила, чтобы изменить все подлые законы отца-императора.

Если все прочие принцы пошли в отца и если кому-то из них удастся заполучить скипетр и провозгласить себя наместником Неба… да поможет нам Старый Дедушка Небо.

Когда Киррик получил подтверждение, что слежки можно не опасаться, он проводил меня до Темного двора и по пути вел легкую беседу. Иногда наши руки соприкасались, и у меня по спине бежали приятные беспечные мурашки.

– Рилла, – сказал Киррик, взглянув на меня. – Я все собирался у тебя спросить. Как госпожа Арлин обращается с тобой? Отвечай честно.

– Ну, госпожа Арлин меня не обижает…

– Но?

– Ее трудно понять. Она капризная.

Легкая улыбка скользнула по губам Киррика.

– Будь терпелива с ней, Рилла. Она хорошая женщина, просто немного эксцентричная. Как и большинство художников, особенно из Фогемии.

Киррик мрачно поджал губы. Он углубился в свои мысли, и его взгляд теперь был устремлен куда-то вдаль.

– Госпожа Арлин за свою жизнь успела повидать много зла. Она с самого начала обладала чувствительной натурой, а те ужасы, которые невозможно забыть, повлияли на ее психическое здоровье. Одинокая жизнь только усугубляет ее состояние.

– Кажется, ты хорошо ее знаешь.

– Ее прежняя песчинка, Энлин, раньше прислуживала моей матери. Она часто рассказывала мне о госпоже Арлин и делилась кое-какими секретами файл. Около года назад, еще до того, как Энлин умерла, я помог ей замять историю о связи госпожи Арлин с одним из моих братьев. Эта сволочь грозился сказать отцу-императору, что госпожа Арлин – сумасшедшая. После такого она бы оказалась в клетке.

– И что ты сделал, чтобы остановить его?

Киррик пнул кочку, подняв облачко пыли.

– Я поступил так же, как на моем месте поступил бы отец. Устранил угрозу.

На краткий миг он поднял взгляд. Его глаза потускнели, в них читалась жгучая ненависть к себе.

– Киррик, – начала я, но он покачал головой.

– Мы уже почти пришли. Уверен, отсюда ты найдешь дорогу.

Я смотрела, как он уходит. Любая попытка заставить его открыться только оттолкнула бы его.

Я вступила под сень Темного двора.

Глава 29

Я дремала у дома 4444, прислонившись к входной двери. Плечо еще болело, но боль была терпимой. К счастью, мазь сотворила чудо, иначе я бы измучилась спать на улице.