Под маской ангела

И я ушел. Набросил влажную рубашку, окинул Майю на прощанье взглядом, так и не дождавшись взгляда в ответ. Захлопнул за собой дверь, прислушался к себе. Внутри зияла пустота. Казалось, я разваливаюсь по частям… Одна часть меня погибла под дождем, другая осталась с Майей. Я не ощущал себя. Где я? Кто я? Зачем здесь стою? Что-то внутри требовало срочно заполнить пустоту. Складывалось впечатление, что как только я вернусь за запертую дверь, снова стану цельным — пусть побитым, наспех склеенным, но это чувство, когда кажется, словно сердце выдрали из груди, пройдет.

Напоминание о звонке Мартину разорвало тишину. Я максимально быстро побежал к лифту, спустился на нем и добрался до машины. Открывая дверцу, на ходу набирал Командира.

— Ну что? Жив-здоров?

Простой вопрос, на который я полминуты искал ответ. Ни жив и ни мертв, завис где-то между жизнью и смертью. Болен, чертовски болен. И мощный дар, не позволяющий никакой болезни развиваться в организме, сейчас был бессилен.

— Все в порядке.

— Что случилось?

Видимо, попытка произнести слова привычным голосом провалилась. Я солгал не потому, что не был близок со своим другом настолько, чтобы поделиться сложившейся ситуацией, а потому, что в голове творилась каша. Пока не расставлю все по местам, не смогу толком ничего рассказать.

— Можешь собрать досье на мать Майи? И узнать, где можно быстро сделать анализ ДНК.

— Ого! — голос Мартина ожил. — Ты сомневаешься в том, что она ее мать? Что там у вас происходит?

— Долгая история… Но есть предположение, что Майя моя сестра.

Тишина в трубке. Неудивительно, я бы тоже офигел.

— В обычной клинике анализ делается где-то неделю, если не ошибаюсь, — наконец сказал Мартин. — Наши ребята могут быстрее сделать, но тебе придется ехать сюда.

Неделю, черт побери. Я же умом тронусь за неделю!

— Слишком долго в любом случае.

— Куда ты спешишь?

Куда спешу? С каждой утекающей секундой казалось, что расстояние между мной и Майей увеличивается, хоть я по-прежнему сидел в машине под домом и пялился на непроглядную стену дождя за окном. Все, что я упорно строил эти дни, чтобы завоевать ее доверие и расположение, рухнуло.

— Не знаю… Ладно, сделай хотя бы досье.

— К утру будет. Больше ничего не надо?

Уже собрался завести машину и ехать в особняк отца, но на несколько секунд завис в раздумьях. Что-то хотел сказать… Еще раньше собирался при первом случае сообщить. И забыл. В этой каше, что кипятилась в моей голове, можно и имя свое потерять.

— Вроде ничего, — произнес неуверенно.

— Точно?

— А, черт. Вспомнил. Сегодня видел за собой хвост. Неуверен, но, кажется, за рулем был парень, которого недавно задержали полицейские на прошлом задании. Меня как раз тогда отстранили. Помнишь ту историю?

— Конечно, это же было позавчера.

А мне казалось, что с того дня прошло полгода. Чертовски насыщенная жизнь бурлила последние дни, даже мозг сбился со счета, потерялся во времени.

— Мой тебе совет, — сказал Мартин. — Возьми какой-то материал для ДНК: волосы, кусочек ногтя, зубная щетка… Что-нибудь. И возвращайся домой. Если за тобой следили Охотники, значит пасут тебя. Очень скоро похитят и будут пытаться отобрать дар. Да мне ли тебе рассказывать?!

Мной овладел какой-то нездоровый азарт.

— Я же вроде обещал тебе поймать парочку Охотников. Мне даже их вылавливать не пришлось — сами клюнули.

— Лень, ты спятил? В одиночку никто не ловит Охотников! Бросай все и сейчас же возвращайся. По возможности езжай без остановок и превышай скорость сколько влезет.

— Я и так от них, кажется, оторвался, — сказал и завертел головой по сторонам. Черт, ни фига не видно из-за дождя.

— Кажется? Или они дали тебе подумать, будто ты от них оторвался?! — Мартин уже начинал выходить из себя. Замолчал, будто сам был не в восторге от того, что повысил голос. Вздохнул и сказал уже спокойнее: — Не хочешь возвращаться — иди в местный Лагерь и проси защиту.

Скорее я Рогатого в зад поцелую, чем пойду к местному придурку-Командиру просить защиту. Но Мартин был прав. Оставаться без поддержки опасно. Охотники берут не силой, а количеством и оружием. К ним легко попасть в рабство и только и делать, что выполнять приказы какого-то босса. Каким бы мощным ни был мой дар, против электрошокеров, успокоительного и бетонных стен я бессилен.

— Я постараюсь скорее со всем разобраться и сразу же вернусь.

— У тебя есть сутки. Не управишься за это время — я сам выеду за тобой.

Серьезная угроза. Это даже страшнее, чем поцеловать Рогатого в зад. Изо всех ресемиторов, которых знаю, есть только один с даром, по мощности подобным моему — и его имя Мартин. Мы даже ни разу не мерились силами всерьез, когда уже оба обрели дары. Потому что случайно могли бы разнести полгорода.

— Хорошо, сутки так сутки. Не кипятись.

— И отзванивайся мне каждый час.

— Каждый час? Спать когда?

— Хочешь выспаться — дуй домой, — и бросил трубку.