Под маской ангела

Упустив последнюю мысль, державшую меня в реальности, я рухнула в беспамятство.

Какое-то время точно плавала в вязкой черной жиже — по-другому невозможно было назвать насильственное пребывание во сне. Ничего не чувствовала, ничего не видела. Дышать было трудно. Пошевелиться тоже. Казалось, вокруг что-то происходит, со мной что-то делают, но все мои нервные окончания умерли.

Пока вдруг в лицо не плеснули ледяной воды. Глубокий вдох разорвал легкие, и они наполнились пыльным, затхлым воздухом. Чувства все возвращались одновременно и сразу, отчего, казалось, болела каждая мышца в теле. Руки и плечи затекли — запястья находились за спиной и были тесно прижаты друг к другу. Ноги тоже связаны. Я сидела на твердом стуле, кто-то поддерживал за волосы мою голову, чтобы она не рухнула вниз, к груди, куда стекала вода с лица.

— Может, на нее еще воды вылить?

Инстинктивно не желая новой порции ледяного душа, разлепила веки. Резкость зрения возвращалась постепенно. Серое пятно с непонятными вкраплениями секунда за секундой приобретало очертания комнаты без мебели. Подвал? Окон видно не было, а единственный источник света — лампочка под потолком.

— Хватит, очнулась, — ответил другой голос.

Мою голову отпустили, и она мгновенно упала, уперлась подбородком в грудь. Поднять ее и взглянуть на мужчину, который присел недалеко от меня на корточках, стоило чудовищных усилий. Только я начала ею шевелить, стало складываться впечатление, что она вот-вот лопнет.

От боли мгновенно отвлекло то, что я заметила в руках мужчины мой смартфон. Он держал его одной рукой и похлопывал им по другой ладони.

Кто он? Почему у него мой мобильник? И вообще где я и как сюда попала?!

Воспоминания оглушающими вспышками пронеслись перед глазами. Вот я вечером подходила к дому с сумками в руках… Вот кто-то предложил помощь… Вот на меня напали и куда-то утащили… Кажется, укололи что-то. Точно укололи, ибо не разваливалась бы сейчас так голова и не ныло все тело.

Меня похитили? Но кому это могло быть нужно? Мужчину напротив видела впервые — в этом уверена несмотря на то, что его лицо до сих пор было нечетким. Заморгала в надежде прогнать мешающую видеть дымку. Немного прояснилось: грубые черты лица, волевой подбородок и тонкие губы, изогнутые в ухмылке. В глазах его светился неподдельный интерес, точно я диковинная зверушка в клетке зоопарка.

Неужели Глеб нанял кого-то? Бред. У него не хватило бы ни денег ни — как бы это ни звучало — наглости. А вот мой новообретенный отец… Часто ведь в фильмах похищают детей миллионеров, чтобы потребовать выкуп. Лео похищать наверняка боялись, ведь он агент ФСБ, а я… всего лишь беззащитная мышка.

Я судорожно сглотнула, цепенея от страха. Чудовищно боязно хотя бы на миг представить, что меня теперь ждет.

Мой мобильник ожил в руках мужчины. Он взглянул на экран и с недовольным выражением лица сбросил вызов.

— Зачем… — Неожиданно для меня самой голос оказался еле слышным и хриплым. Я прочистила горло, собираясь спросить громче, но мужчина опередил меня.

— Замахнулись мы на большую рыбку, — он бросил взгляд кому-то за моей спиной, — значит нужна большая наживка.

— Может, сами позвоним? — донеслось сзади.

Тот, кто сидел передо мной, подался вперед, заглядывая мне в глаза.

— Чего твой суженый-ряженый не звонит, а?

Я не нашлась с ответом. Они о Глебе? Или о… Лео?

— Да я тебе говорил, что она может быть просто шлюхой, — произнесли сзади. — Сначала в гостинице оттрахал, потом отвез домой оттрахал. Даже на ночь не остался.

Волна злости вмиг привела меня в чувство. Я подняла голову, превозмогая бессилие и боль, и с убийственным взглядом собралась отстаивать свою честь. Осталось лишь обернуться к сзади стоявшему грубияну. Но меня отвлекли слова впереди сидящего мужчины. Как у него ноги не затекли столько времени быть вприсяди?

— Мы оба видели, как он ее на руках нес из ресторана. По-твоему, со шлюхами себя так ведут? Или лизался с ней прямо в машине и на красный свет, и на зеленый. Влюбленный придурок… — Опершись о колени, одним рывком встал и пододвинул от стены стул ближе к центру. — Прискачет как миленький.

С ужасом осознала, что Лео не позвонит. Сама ему сказала: не возвращайся. Мама будет думать, что я до сих пор отдыхаю в какой-то гостинице и трубку не поднимаю потому, что не хочу никого слышать. Глебу теперь до меня нет никакого дела. Кто-то из друзей или клиентов, возможно, позвонит, но если я не отвечу, то добиваться и искать меня не будет точно.

А что делают с заложниками, которые видели в лицо похитителей и оказались никому не нужны? Избавляются от них. Домой уж точно не отправляют.

Лихорадочно соображая, как остаться в живых, я не придумала ничего лучше, чем сказать:

— Мы немного повздорили. Я обещала, что сама его наберу, когда остыну. А зачем вам Лео? Вы разве не знаете, что он агент ФСБ? Вам явно не поздоровится.

Мои последние слова утонули во взрыве смеха. Мужчины рассмеялись так громко, что у меня, казалось, лопнут барабанные перепонки.

— Агент ФСБ… — проблеял стоящий за мной грубиян, и зашелся в новом приступе смеха.