Под маской хеппи-энда

– Тот самый, с которым вы были в особняке Карлайла? – спросила Таня. – Ну-ну, нечего так пялиться на меня, Дельдага, нам известно гораздо больше, чем вы можете себе представить. Я своими глазами видела, как вы с Миггсом убили Филиппа Карлайла и его жену...

«О Джинджер, ведь именно твоя смерть сделала меня преступником, – подумал я. – Мы могли быть сейчас вместе, лежать в объятиях друг друга, а вместо этого я нахожусь в номере флоридского отеля, где с красоткой-мошенницей пытаю агента Секретной службы».

– Да, он, – ответил сдавленно Дельдага. – Миггс считается у нас «звездой». Он на великолепном счету у мадам президента, ему пророчат великолепное будущее... Такая карьера в течение полутора лет – сначала охранял вице-президента, потом стал охранять мадам президента. Кэтти... я хотел сказать, миссис Кросби Форрест к нему благоволит!

– И кто отдал приказ проникнуть на виллу к Карлайлу? – продолжала допрос с пристрастием Таня. – Мадам президент?

Дельдага жалобным тоном произнес:

– Я этого не знаю, даю вам честное слово! – Он взглянул на меня и добавил: – Мистер, я говорю правду, поверьте мне! Не позволяйте вашей подружке отстрелить мне причиндалы! Я тоже хочу сделать карьеру, мне тоже нужны повышение и прибавка к жалованью, поэтому я выполнял то, что говорил Миггс. Он вообще странный тип, ему нравится убивать, а я стал убийцей поневоле. То, что произошло на вилле журналиста, всего лишь большая ошибка. Стрелял Миггс, он во всем и виноват. Мне оставалось только выполнять его приказания, а потом прикрывать его!

– Типичная отговорка нацистов – «мне так было приказано, я не мог иначе», – протянул я. – Что можете еще сказать, агент Дельдага? Вы ведь наверняка находились и в автомобиле, который сбил Тимоти С. Шмидта? Ага, вижу по вашему лицу – вы сделали это самостоятельно! Опять приказ Миггса?

– Он сказал, что дело государственной важности, – ответил агент, на что я возразил:

– А если бы он приказал вам убить вашу жену и детишек, вы бы с такой же легкостью исполнили его чудовищный приказ? Что вы так вращаете глазами? Когда речь заходит о своих родных и любимых, вы уже не готовы защищать государственный резон? А прикончить чужих вам людей в порядке вещей?

Таня прервала меня:

– Дядя Вася, этого типа лекциями по этике не проймешь. Сдается мне, он говорит не все, что знает. Однако делать его евнухом я не собираюсь, иначе мы ничем не будем отличаться от Миггса и иже с ним. Где сейчас ваш начальничек, Дельдага?

– В Вашингтоне, – ответил с готовностью тот, посветлев лицом при словах Танюши, что она не намерена делать его евнухом. – Мадам президент улетела вчера вечером в Восточную Европу на саммит НАТО, и Миггс вообще-то должен был ее сопровождать, однако он остался в Вашингтоне – приказ Кэтти... То есть, я хотел сказать...

– И так понятно, кого вы имеете в виду, – сухо оборвал его я. А Таня задумчиво произнесла:

– Ну что ж, агент, вам пора баиньки...

– Нет, постойте, я не хочу! – заверещал тот.

Но Танюша снова опустила ему на голову бутылку, и Дельдага отключился. Затем девушка опять запихнула ему в рот мой грязный носок и укрепила его при помощи шейного платка-намордника.

– Итак, дядя Вася, ты сам слышал – во всем замешана Кэтти, наша мадам президент, – сказала Танюша, поднимаясь с колен. – А я еще голосовала за нее!

– Она мне с самого начала не нравилась, – заявил я. – Слишком уж ярко выражена у нее воля к власти, типичный «новый человек» в трактовке Шопенгауэра! Во время первичных выборов я все надеялся, что сенатор Гриффит опередит ее, но она изначально вырвалась вперед, и ему было уготовано место вице-президента.

– Помоги мне, дядя Вася, – попросила Таня, державшая за ноги пребывавшего в отключке агента Дельдагу.

– Ты хочешь убить его! – воскликнул я в ужасе, на что Таня ответила:

– Конечно же, нет. Так мы получим всего по двадцать пять лет за нападение на агента Секретной службы, а если придушим его подушкой, то смертную казнь. Не забывай, мы во Флориде, здесь страсть как любят приводить смертные приговоры в исполнение, за последние годы никто из смертников помилован не был.

Мы оттащили агента Дельдагу в соседнюю комнату и поместили в просторный шкаф. Я лично убедился в том, что там он не задохнется, а рана на лбу, хоть и выглядела страшно, на самом деле не представляла угрозы для жизни. Заперев шкаф на ключ, Таня положила его в карман джинсов.

– Надеюсь, Дельдага на сей раз придет в себя не так быстро, а горничная, убирая номер, не обнаружит его в шкафу, – сказала девица, – жаль только, что следы крови просто так не затрешь. Однако рано или поздно агента найдут, и он обо всем расскажет своему начальнику Миггсу.

Я поежился и спросил:

– Значит, ты думаешь, что за всем стоит Кэтрин Кросби Форрест, первая женщина – президент США?

– Ну а как ты сам считаешь, дядя Вася? – живо откликнулась Таня. – Миггс и Дельдага – ее телохранители, и кто бы мог еще отдать Миггсу приказ, которого он не посмел бы ослушаться? Только сама Кэтти!

В этот момент раздался стук в дверь, и мы в страхе переглянулись.