Под маской хеппи-энда

Писатель тактично замолчал, понимая, что сунулся в дела, его не касающиеся. Я же подумала – а ведь дядя Вася, черт побери, прав! Моя жизнь могла бы сложиться совершенно по-иному, и не пришлось бы мне сейчас лететь первым классом в Нью-Йорк для того, чтобы встретиться с какой-то старинной знакомой великого литератора, как не пришлось бы удирать от агентов Секретной службы, не пришлось бы разоблачать козни мадам президента.

Тяжкие мысли, шампанское и плотный обед привели к тому, что я заснула. Пришла в себя от того, что дядя Вася осторожно тряс меня за плечо. Самолет, оказывается, только что совершил посадку в нью-йоркском аэропорту Ла Гуардиа.

– Диночка будет мне безумно рада, – заявил он, и мы уселись в такси. Вещей у нас, слава богу, не было. – И она обязательно поможет нам, вот увидишь!

По дороге старый ловелас стал рассказывать о том, как познакомился с этой самой Диночкой, но я слушала вполуха – кому интересны стародавние истории? Как я поняла, дядя Вася специализировался на том, чтобы наставлять рога ничего не подозревающим мужьям, являющимся его лучшими друзьями. Так было с супругом этой самой Дины Розенштейн, так было и с покойным журналистом Карлайлом...

– Но потом мы вдруг поняли, что наша страсть ушла так же внезапно, как и появилась, – вещал писатель, – поэтому я, разумеется, передумал делать Диночке предложение. Тем более она наверняка ответила бы отказом. А что может быть смешнее мужчины, получающего от ворот поворот?

Вопрос был явно риторический, и отвечать на него я, конечно, не стала. Я смотрела в окно и размышляла о бренности бытия. Интересно, обнаружили уже агента Дельдагу в шкафу флоридского номера или еще нет? Или ему удалось самому освободиться? Или он попросту задохнулся, истек кровью? Нет, освободиться он не мог, я связала его по рукам и ногам и применила особые узлы, завязывать которые меня научил мой сенсей. Да и помереть агент тоже не мог – он здоровый молодой мужик, потеря двухсот граммов крови и небольшое сотрясение мозга, вызванное двумя ударами пустой бутылки по голове, его не убьют. И все равно, настанет момент, когда агента Дельдагу извлекут из шкафа и он сообщит своему боссу Патрику Миггсу о том, что нам удалось улизнуть. С учетом того, что в деле замешана большая политика и сама мадам президент, нас в розыск не объявят, будут действовать втихую. Значит, нам просто необходимо как можно раньше оказаться у цели, и тогда у киллеров из Секретной службы не будет необходимости лишать нас жизни.

– Но мы так и остались хорошими друзьями, – бубнил дядя Вася, – Диночка понимает меня, как никто другой, буквально с полуслова. И она обязательно приложит все усилия, чтобы нам помочь. Кроме того, она обладает удивительным даром – не задавать вопросы и творить чудеса. Я же говорил, что Диночка – заместитель председателя совета директоров телевизионного канала, как же его...

Пока дядя Вася мучительно вспоминал, как называется телевизионный канал, я почувствовала прилив энергии. И кто сказал, что мы проиграли партию? Наоборот, мы опережаем соперника. Еще чуть-чуть – и вся Америка узнает о том, что президент Форрест был убит, но вовсе не психопатом-одиночкой Ларри Перкинсом, а, по всей видимости, собственными телохранителями. Интересно, тот же самый Миггс причастен к этому? Вполне понятно, что он и застрелил президента. Весь вопрос только в том – зачем? Ну, это не так уж и важно, главное – начать скандал, а что будет дальше, меня не особенно волновало.

– Приехали, – услышала я голос дяди Васи.

Мы находились около высоченного жилого дома в стиле псевдоготики, выстроенного, по всей видимости, в конце девятнадцатого века. В подобных «хибарах» и обитают те, кто является моими клиентами, кого я облегчаю от излишнего количества денег и драгоценностей. Я задрала голову и увидела каменные чудовища, таращившиеся с фронтона здания. Неприятное чувство охватило меня – вдруг вспомнилось, что подобные страшилища взирали на меня с крыши виллы Филиппа Карлайла. Высотный дом как две капли воды походил на тот, в который въехала Розмари с мужем в шедевре Романа Полански «Ребенок Розмари» (по ужастикам я тащусь!).

Дядя Вася расплатился с таксистом, и мы вошли в огромный холл дома, выложенный темным гранитом. По всей видимости, дядю Васю здесь знали, потому что швейцар в смешной старинной форме распахнул перед ним дверь и произнес хорошо поставленным голосом:

– Добрый день, сэр, рад снова видеть вас!

Меня же он одарил взглядом, полным подозрения, и ограничился словами:

– Добрый день, мэм!

Ну что ж, я знала: в подобных домах, где обитают миллионеры и миллиардеры, угнетатели рабочего класса, стяжатели и проклятые капиталисты, меня не особенно рады видеть. Ничего, как-нибудь, когда история с президентшей благополучно, смею надеяться, закончится, наведаюсь сюда и обчищу пару квартирок. И тогда надутому швейцару достанется!