Под маской хеппи-энда

Кинув в нутро автомата монетки, я быстро набрала номер, который знала наизусть. Половина седьмого, рановато для звонка, но так уж сложились обстоятельства. Медицинская сестра, взяв трубку, сначала заявила мне, что никоим образом не может соединить меня с мистером Лариным, так как пациенты еще спят, но я заявила, что речь идет об экстраординарных семейных обстоятельствах, а также о жизни и о смерти. Кикимора заткнулась и соединила меня с палатой Сашки. Он взял трубку после второго звонка – я же знала, что брат не спит, в последнее время его мучает бессонница, и врачи говорят, что она связана с его опухолью...

– Сашка, слушай меня, – выдохнула я в трубку, – ты не должен верить всему тому, что обо мне говорят. Да, я оказалась замешанной в ужасную историю, но я никого не убивала! Черт побери, все так сложно! Но ты должен знать: что бы ни случилось, я всегда любила и буду всегда любить тебя...

Мой брат только произнес:

– Таня, они нас слушают. Они были здесь и пытались вытрясти из меня информацию. Нам нельзя долго говорить. Я знаю, что ты не способна на то, о чем они говорят. Береги себя! Я тебя тоже люблю. Спасибо за все, сестренка!

И повесил трубку. Я взглянула на часы, пытаясь узнать, как долго говорила с Сашкой, однако слезы застилали глаза. Хлюпая носом, заняла место за столиком и принялась ковыряться в яичнице, совсем не соленой, однако слезы, капавшие на тарелку, вполне компенсировали ее отсутствие.

Дядя Вася нашел меня в забегаловке. Вздохнув и поцеловав меня в лоб (вот уж чего от него не ожидала!), нобелевский лауреат по литературе сказал:

– Я уж подумал, с тобой что-то случилось, Танюша. Так, сейчас почти семь, думаю, пора в путь. Скоро начнется массовый исход из Александрии – чертова уйма людей потянется на работу в Вашингтон. А мы будем теми немногими, кто направляется в обратном направлении. Ну, не плачь, все скоро закончится. Обещаю тебе – закончится хорошо! Для нас, я имею в виду.

Но словам дяди Васи я отчего-то не верила.

Когда мы проезжали мимо особняка Карлайлов, настал черед дяди Васи всхлипнуть. А у меня заурчало в желудке – не столько от страха, сколько от голода: яичницу я так и не смогла съесть, выпив только эспрессо. Проехав еще триста метров, оказались около ухоженного особняка желтого цвета.

– Вот жилище Синтии, – сказал дядя Вася. – План таков: огорошить ее правдой и заставить дать показания. Признание мы запишем на камеру, подаренную Фредди.

Мы припарковали «Додж» неподалеку и направились к дому. На звонки никто не отвечал, и я приуныла – Синтия могла находиться в отъезде...

Вдруг дядя Вася толкнул входную дверь, и та растворилась. Мне это очень не понравилось, однако что нам оставалось, не звать же полицию... Поэтому мы прошли в коридор.

– Мисс Чесни, вернее, мисс Уилсон! – громко позвал дядя Вася. – Ваша входная дверь стояла открытой, и мы позволили себе вторгнуться в ваше жилище! Нам нужно задать вам всего несколько вопросов и услышать от вас честные ответы. Затем мы исчезнем!

Заглянули на кухню – никого. И в гостиной пусто. Я указала дяде Васе на беспорядок – кто-то сбросил книги и диски на пол и отодвинул мебель от стен.

– Тут что-то произошло! – сказала я шепотом. – Как бы нам не напороться еще на один труп!

– Мы должны найти Синтию, – заявил упрямо дядя Вася. – Она наша последняя надежда.

Со второго этажа донесся шорох, и мы переглянулись. Я схватила тяжелую бронзовую статуэтку, дядя Вася держал в руке камеру, мы двинулись по лестнице наверх и, к своему облегчению, увидели большого пушистого рыжего кота. Он, заметив нас, зашипел и бросился вниз по лестнице.

Мы подошли к приоткрытой двери, за которой, как я думала, находилась спальня Синтии. Дядя Вася толкнул дверь, и я поняла, что не ошиблась, – Синтия лежала на кровати, однако женщина не спала. Кто-то убил ее выстрелом в голову, а когда это произошло, Синтия мирно видела сны: глаза ее были закрыты, а поза осталась естественной. Только посреди лба зияло кровавое отверстие. То, что она мертва, не подлежало сомнению. Я осторожно прикоснулась к ее руке – тело было теплым. Значит, мы опоздали всего на полчаса или даже меньше! Если бы я не пила кофе, если бы не звонила Сашке, если бы мы пораньше отправились в Александрию... Однако сумели бы мы спасти Синтию или сами тоже стали бы жертвами киллера, не исключено, все того же Миггса?

Внезапно мы услышали торопливые шаги – кто-то спускался по лестнице вниз.

– Он все еще здесь! – рявкнул дядя Вася.

Я выскочила из спальни, бросилась на первый этаж, но убийцы и след простыл. Вылетев на улицу, я услышала только рев мотора – и мимо меня пролетел черный джип. Снова черный джип!

Ко мне присоединился запыхавшийся дядя Вася. Потрясая камерой, он сказал:

– Мне удалось заснять джип! Это станет доказательством нашей невиновности.

На раздумья у нас не было времени, потому что издалека послышались звуки полицейских сирен.

– Наши отпечатки! – закричала я. – Они всюду в доме Синтии! А убийца наверняка был в перчатках! Дядя Вася, они повесят на нас четвертый труп!