Под маской невинности

Мэгги кивнула, разглядывая укрепленные каменные стены и паутину, поблескивающую в свете фонаря, думая, что больше всего это напоминает фильм про дом с привидениями.

— Воды Пиджет-Саунд с неизменным упорством портили систему водоснабжения и канализации.

— Да, инженерам приходилось нелегко.

— Еще бы. Представьте себе, как уютно жить в городе, где во время сильного прилива лопаются канализационные трубы. Если вы думаете, что могучую волну Сент-Эленс было легко обуздать, то ошибаетесь. Представьте себе, что что-то подобное происходит два раза в день в вашей ванной комнате, причем в течение получаса все там приходит в полный беспорядок.

— Нет уж, спасибо.

— Здесь осторожней, — предупредил Чэннинг, протягивая ей руку и помогая пройти по подгнившей доске, — и смотрите, не наступите на крысу.

Возможно, он ожидал, что Мэгги завизжит от испуга, но она решила не доставлять ему такого удовольствия.

— Вы, оказывается, не трусиха.

— А вы хотели испугать меня?

— Напротив, я боялся, что вы очень многого не увидите, если не решитесь спуститься сюда.

«Я увижу куда больше, чем вам бы хотелось!» — подумала Мэгги, в эту минуту позабыв о том, какой опасности она себя подвергает, находясь с ним наедине в подземелье.

— Наверху, на Первой авеню, около таверны «Док Мэйнард», есть бюро, которое организует экскурсии и несколько раз в день приводит сюда туристов.

— А разве это не мешает вашей работе?

— Отсек, в котором мы сейчас копаем, для публики недоступен. Берегите голову.

Мэгги нагнулась, проходя вслед за ним под кирпичной аркой.

— Когда-то те, кто оказался здесь во время пожара, не смогли спастись, и еще здесь разразилась эпидемия чумы, которая очень быстро распространилась.

— Охотно верю.

— Очень запутанный и ненадежный участок. Вначале тут скрывались разбойники и контрабандисты, потом их сменили пьяницы, крысы и пауки.

— А теперь туристы, — продолжила Мэгги, — идет эволюционный процесс. Чэннинг рассмеялся. — Гм, где же мы теперь находимся? — Она совсем запуталась — столько раз они повернули за те двадцать минут, что находились внизу.

Чэннинг открыл рот, чтобы ответить ей, но его внимание отвлек звук, который он услышал за своей спиной.

— Ты, Брехт? — спросил он.

Мэгги была потрясена тем, что она вообще не заметила телохранителя. Он скользил за ними как привидение.

— Мне надо кое-что сказать вам, сэр, — ответил Брехт.

Перехватив его каменный взгляд, Мэгги поняла, что этот человек доверяет ей не больше, чем она ему.

Глава 9

— Я вынужден отлучиться, — сказал ей Чэннинг, обменявшись парой слов с Брехтом. — Мне придется отправить вас во владения Кливленда.

— Кливленд, кажется, в Огайо?

Мэгги испугалась, что телохранитель явился из-за нее. Может, он видел, как она звонила по телефону возле Пайк-маркет? Или, что еще хуже, ее заметил там сам Чэннинг.

— Кливленда зовут Кен, — ответил Чэннинг, — он один из моих работников. Он начнет вам объяснять, чем вы будете заниматься. — Кивком головы он указал на каменные ступеньки, выбитые в стене, по которым, вероятно, можно было подняться до уровня улицы. — Мы пойдем здесь, — объяснил Чэннинг, этот путь короче, чем по туннелю.

Мэгги послушно следовала за ним, то и дело оглядываясь, чтобы видеть, идет ли за ними Брехт. Его не было.

— Держите руку, — предложил Чэннинг, открывая люк и протискиваясь в него первым. Настоящий водопад пыли и грязи обрушился на Мэгги, заставив ее зажмуриться. — Я вас удержу, — крикнул Чэннинг, увидев, что она потеряла равновесие и покачнулась. Крепкими, сильными руками он вытянул ее наверх через отверстие.

— Все нормально, — поторопилась сказать Мэгги, отчего-то путаясь его прикосновения, от которого по ее телу пробежал электрический разряд.

— Ну и отлично, — ответил Чэннинг, отпуская ее и явно не заметив ее смущения. — Тогда идем дальше?

Чтобы скрыть растерянность, Мэгги спросила, что это за здание, где они оказались. Хотя сюда почти не проникал свет, она разглядела помещение площадью приблизительно десять футов, в углу которого была свалена груда обломков, которые когда-то вполне могли быть мебелью.

— Здесь был публичный дом, — объяснил ей Чэннинг, пробираясь вперед по сумрачному коридору, уходящему в темноту, и перелезая через леса. — Заведение мадам Ганнечини, если мне не изменяет память. Еще одна яркая глава истории Сиэтла. Во время переписи женщины называли себя «белошвейками» — видимо, имея в виду, что они своей работой помогают обуздать дикие нравы клиентов.

— Никогда не знаю, говорите вы серьезно или шутите, — сказала Мэгги, старательно делая вид, что ее насмешил рассказ Чэннинга.