Под маской порока 2. Не отпускай меня (СИ)

— Не без этого. Я хочу сказать, что касательно женщин мы принимаем решение быстро, не ждем и не думаем. Это у нас в крови, въелось на уровне инстинктов с тех древних времен, когда за женщину приходилось сражаться, и некогда было разводить вокруг нее реверансы. Или она станет твоей, или чьей-то еще, третьего не дано.

— Сейчас другое время, — справедливости ради напомнила Аиша.

— Другое, — согласился Арлес. — Да и ты не демоница, — тоже помолчал минуту, вновь задумчиво покручивая бокал, и продолжил: — Понимаю, сирены куда свободолюбие, чем женщины моего вида, и замуж хотят менее охотно, нежели человеческие девушки, однако… ты чего-то боишься?

— Нет, — ответила Аиша поспешно.

Возможно, слишком поспешно, за что и удостоилась быстрого цепкого взгляда.

— Уверена?

— Это не страх, скорее… разумная предосторожность.

— Аиша, я не извращенец и не интересуюсь маленькими девочками, — в голосе пробились нотки раздражения.

И крики во дворе стихли — похоже, сирены отправились провожать молодоженов до самой гостиницы, занимавшей соседнее с рестораном здание.

— Я об этом и не думала. Просто… — Аиша откинулась на спинку стула, поворачивая коробочку то одной стороной, то другой, наблюдая, как серебряные крылья ловят блики света от люстр, словно птица скользила легко, беззвучно над водной гладью. — С отцом Линни мы не очень хорошо расстались. Мы были молоды, влюблены, беззаботны, как оно обычно бывает в юности… и я наивно решила, что первый может и должен стать единственным. Забеременела совершенно по-глупому… нет, я не жалею и никогда не пожалею, что у меня появилась Линни, что родилась она именно тогда, когда родилась, но я сама себе в те годы не нравлюсь. Мама отговаривала, призывала тщательно все взвесить, прежде чем нырять в омут с головой, но я ее не слушала. Я вообще никого не слушала тогда, полагала себя взрослой и умной. Рассказала ему и о беременности, и правду о себе, он обрадовался… или мне показалось, будто он обрадовался, и мы даже стали жить вместе, что не особо приветствуется в маленьких консервативных городах. Хотели пожениться, чтобы все как положено и чтобы соседи не сплетничали за спиной, но то мы на свадьбу копили, то дом благоустраивали, то с родителями спорили, право свое на собственные ошибки отстаивая, — его семья тоже не была в восторге от меня как будущей невестки, еще и беременной, — то решили подождать, пока родится ребенок — неприлично, мол, с таким животом да в храм идти. Потом родилась Линни… потом мы прожили еще около года вместе и разошлись, до храма так и не добравшись. Вернулись в отчие дома, и вскоре он уехал в другой город на заработки… там же и женился. Довольно удачно по меркам нашего захолустья… детей у него уже трое, насколько мне известно.

— Айлина видится с отцом?

— Нет. Ни с отцом, ни с бабушкой и дедушкой по отцовской линии.

Зачем его родителям ошибка молодости сына, внебрачный ребенок, рожденный от какой-то девицы с окраины? И сам он, поди, постарался побыстрее забыть и о дочери, и о потухшей в одночасье любви, и о сиренах. Этот новый, нежданно открывшийся мир оказался слишком сложен, тяжел для него, чтобы принять спокойно, войти легко, как делают иные люди, столкнувшиеся с существованием других видов, магии и превращений. Как и Аиша не любила вспоминать тот последний год, омраченный бесконечными ссорами, требованиями и намеками, что было бы много лучше, если бы она, Аиша, была обычной человеческой девушкой. Тогда бы — о, да-да, всенепременно! Только этой малости и не хватало для полного счастья и гарантии долгой и благополучной семейной жизни, — и мама его приняла ее с распростертыми объятиями, и Айлина родилась нормальной, и ему наверняка жилось проще, знай он, что у почти что жены нет крыльев и способности открывать порталы.

Он, бедолага, никак не может жениться на оборотне, на чудище из старых сказок. И еще хочет сына и наследника, а у сирен рождаются исключительно девочки…

И по бабам ходит сугубо из-за разочарования в Аише и ее неумения воплотить все его мечты в жизнь. Говорила ему мама, с самого начала говорила, что такая, как Аиша, не пара такому во всех отношениях завидному жениху, а он, дурак, мамочку не послушался.

Что ж, мама и впрямь права была.

Урок Аиша усвоила. Заучила крепко, твердо и больше мужчин в свое личное пространство не допускала. Зачем, если все однажды неизбежно закончится очередными расставаниями и разочарованиями? Скандалами и претензиями, попытками изменить ее, унизить напоминаниями, как она отличается от обычных женщин, а то и вовсе поставить в вину факт, что, дескать, залетела да родила вне освященного богами союза?

Ни за что.

Арлес вдруг отставил бокал, забрал и закрыл коробочку, спрятал обратно в карман и встал, подал Аише руку.

— Идем.

— Куда?

— Увидишь.

— А как же… — Аиша указала на стол.

Банкет-то уже оплачен собратьями, но нехорошо ведь сбегать, не предупредив друзей.