Под маской порока-2-Не отпускай меня

Неделя дома промелькнула как один жаркий, солнечный, полный беззаботного веселья день — моргнуть не успеешь, а он уже клонится к закату. Я наслаждалась общением с мамой и сёстрами, днём мы гуляли по родному городу и окрестностям, а ночами летали над всей Наринной едва ли не до рассвета. Было так здорово, так ярко, что возвращаться в Атрию совсем не хотелось. Но пришлось, выпускные экзамены никто не отменял и аттестат об успешном окончании старшей школы для девочек мне на дом не пришлют. Однако я бессовестно затянула с отлётом и в результате отправилась обратно в Тирс не вечером в выходной в конце недели каникул, а с утра пораньше в первый день учебной недели. Обитатели замка ещё спали, во всяком случае, в пустынных коридорах и на кухне мне никто не встретился. Поэтому я отнесла сумку с вещами в свою комнату, достала из шкафа длинную тёмно-синюю юбку с белой блузкой, которые предполагала пока носить вместо униформы, разорванной болотницей, оставила на кухонном столе записку с сообщением, что я вернулась, и полетела в школу.

Как и следовало ожидать, за неделю Тирс не изменился. Школа тоже, разве что удивляла непривычной тишиной и малолюдностью во дворе, холле и коридорах. Младшие и средние классы уже сдали экзамены и с чувством выполненного долга разошлись и разъехались на летние каникулы — до осени и начала следующего учебного года. Выпускной класс в этом году один, что заметно упрощало преподавателям задачу по приёму экзаменов и организации выпускного вечера. По негласной традиции подготовкой вечера должны заниматься классный руководитель выпускного, ещё двое-трое учителей и несколько учениц в качестве добровольцев-энтузиастов. Не сомневаюсь, что Беатрис не упустит возможности поучаствовать в столь важном и нужном мероприятии — на вечере присутствовали не только преподаватели и выпускницы, но и их родители.

И новый учитель в придачу. Причём «оттуда».

— Учитель? — спохватилась я вдруг. — То есть тоже мужчина?

— Да. Конечно, старше господина Ская, но ненамного, всего на пару лет, наверное.

Это вряд ли. В нашем мире старше Галена, подозреваю, только старшие же собратья ордена да малочисленные виды с продолжительностью жизни больше двух веков.

— И не такой привлекательный, разумеется, однако тоже холост, — добавила Лидия, поправив очки. — Кстати, как отдохнула?

— Прекрасно, спасибо.

— А как жених твой поживает? Соскучились, поди?

— Который? — уточнила я и запоздало прикусила себе язык.

В глазах девушки, карих с тёмной мшистой прозеленью, появилось вполне закономерное недоумение.

— У тебя их много?

— Нет, — всего-то двое, подумаешь! — Просто… сама не знаю, что я такое ляпнула, — я рассмеялась, нервно и не слишком убедительно. — Мы… ещё не виделись. То есть я имею в виду, с тех пор как я прилете… приехала в Тирс.

Накануне я отправила записки леди Идэне и Вэйдаллу с Галеном, что возвращаюсь, правда, точное время не указала. И с Вэйдаллом мы переписывались всю неделю, делились, у кого как день прошёл, кто что делал, а от Галена за все семь дней я только и видела, что пару скупых приписок к письмам собрата. Ни одного письма или хотя бы записки лично от себя не прислал, словно ему жаль тратить пять минут на простой привет и отправку клочка бумаги. А ещё первым о любви заговорил, козёл бессмертный.

— И он тебя не встречал? Как жаль.

— Боюсь, если бы… мой жених меня встречал, то я до школы не добралась бы, — отшутилась я и взяла свёрток с формой. — Пойду переоденусь. Спасибо, Лидия.

— Тебе спасибо, — девушка улыбнулась и направилась через холл к коридору, ведущему к учительской и кабинетам директора и замдиректора, а я — в туалет.

Вот что значит я всю прошедшую неделю общалась в основном с мамой и сёстрами! С родными-то можно не стесняться и не скрываться, называть вещи своими именами и не думать над более понятной или обтекаемой формулировкой-заменой.