Под маской

Это решение оказалось не самым удачным; что заранее предсказал сэр Бонами, когда узнал об их прибытии.

― Мария Дерсингхем? ― воскликнул этот жизнелюб, и глаза его чуть не вылезли из орбит. ― Нет, нет, моя красавица! Вы, наверное, шутите! Ведь они же просто старые варвары!

Справедливость этой аттестации подтвердилась через пять минут после приезда Дерсингхемов. Медоточивые приветствия, любезные улыбки и замечания, которыми обменивались старые леди, вызывали у присутствующих содрогание. Лишь миссис Клифф не обратила на это внимание, пребывая в уверенности, что ее единственный отпрыск скоро умрет от воспаления легких, которое он подхватил в Эшдаун-Форест во время дождя. Остались довольны обедом только обе старые леди, которые вели за столом словесную дуэль и чрезвычайно оживлялись при каждом удачном выпаде, вызывая этим тревогу у окружающих.

В состоянии близком к помешательству Кит отправился спать вскоре после одиннадцати часов. Он слишком устал, чтобы ломать голову над своими проблемами, и заснул сразу после того, как Фимбер задернул занавеси.

Часом позже он был вырван из глубокого сна: чья-то рука трясла его за плечо. Затем он услышал голос:

― Ну, проснись же, Кестер! Кестер! Только один человек на свете звал его так. Все еще в полусне он машинально пробормотал:

― Ив!..

― Проснись же, простофиля!

Он открыл глаза и в свете свечи увидел перед собой смеющееся лицо своего брата. С минуту он таращил глаза, потом улыбнулся и слегка заплетающимся языком пробормотал:

― Я знал, что ты не мог скопытиться! Брат сжал его протянутую руку.

― Я и не сомневался, что ты знаешь, ― сказал Ивлин. ― Какими судьбами ты дома? А известно ли тебе, что я чуть было не отдал Богу душу?

― Да, ты попал в какую-то переделку. Рукопожатие стало еще крепче.

― Кестер, я так рад снова тебя видеть!

― И я, ― сказал Кит. ― Черт тебя подери! ― добавил он.

― Извини меня, я бы отправил тебе письмо, если бы не потерял сознание, ― виновато сказал Ивлин.

Стряхнув с себя остатки сна, Кит увидел, что Ивлин держит его руку в своей левой руке, а его правая рука подвязана.

― Так, значит, с тобой-таки произошел несчастный случай? ― заметил он. ― Руку сломал?

― Нет, плечо и пару ребер. Ну, это ничего!

― Как это произошло?

― Повернул на слишком большой скорости, и фаэтон перевернулся.

― Лихач! ― сказал Кит, садясь. Он отпустил руку Ивлина, зевнул, потянулся, скинул ночной колпак, потер голову и сказал:

― Так лучше! ― и свесил ноги с кровати. Ивлин, зажигая свечи, которыми леди Денвилл уставила спальни в доме, сказал:

― У вас вчера, должно быть, была куча народа. Ты так утомился, что я не мог тебя разбудить целых пять минут.

― Если бы ты знал хотя бы половину того, что я был вынужден для тебя проделать, ты, бездельник, постарался бы не сердить меня, ― сказал Кит, надевая элегантный халат. ― Когда я думаю, в какую неразбериху я попал и что вынес, и все ради этого сумасшедшего, по которому веревка плачет…

― Ну, если уж на то пошло, ― возмущенно воскликнул его брат, ― я не толкал тебя на эту неразбериху. Более того, я хотел бы тебе заметить, что на тебе мой новый халат, воришка!

― Пусть тебя не беспокоит эта мелочь! ― ответил Кит. ― Единственное из твоих вещей, что я не ношу, так это твои сапоги.

Затянув потуже пояс халата и засунув ноги в шлепанцы, Кит подошел к брату, схватил его за здоровое плечо и повернул к свету.

― Дай мне посмотреть на тебя! ― С минуту он изучал лицо брата. ― Ты попал в историю, не так ли? Все еще не можешь прийти в норму! И не только из-за нескольких сломанных костей. Ив, может, ты поделишься своим беспокойством?

Ивлин снял руку Кита со своего плеча и сказал, криво улыбаясь:

― Это к тебе не имеет отношение, Кестер. Мама тебе говорила?

― Да, конечно. А что касается того, что это не имеет ко мне отношения…

― Как она? ― перебил его Ивлин.

― Она ничуть не изменилась.

― Храни ее Господь! Наконец-то я узнал, что она не волнуется!

― Она не волнуется, потому что я сказал ей, что знаю, что ты жив. Но когда я приехал в Лондон, она чертовски взволновалась, ― сказал Кит несколько сурово.

Ивлин удивленно поднял брови.

― Неужели? Слишком сильно сказано, Кестер! Я не помню, чтобы мама беспокоилась о чем-нибудь более десяти минут кряду.

― Я тоже, ― согласился Кит. ― Но это было нечто из ряда вон выходящее! Какого дьявола ты не послал ей письмо?

― Не мог: я много дней находился без сознания, а когда пришел в себя, не мог и подумать, чтобы послать о себе весточку. Если бы у тебя когда-нибудь было сотрясение мозга, ты бы знал, что я чувствовал в то время!

― Значит, вот в чем дело? Садись! Нам не помешало бы немного бренди, я сейчас схожу и принесу графин.

― Я захватил его с собой, а также пару стаканов! ― сказал Ивлин, кивнув в сторону сундука у стены. ― С тобой все в порядке, старик?

― Да, за исключением того дурацкого положения, в которое мы попали, ― ответил Кит, наливая себе и брату по доброй порции старого, выдержанного коньяка. Он протянул бокал Ивлину и уселся на софе. ― Откуда ты появился? И как, черт возьми, ты проник в дом?