Под моим крылом (СИ)

Каждый раз, выходя из роддома я провожу ритуал инвентаризации крыльев – смотрю на свое отражение в двери и со вздохом облегчения констатирую, что крылья на месте.

В пятницу Киру и Ангелину выписывают. Ни разу не была на выписке из роддома, но много раз слышала от сестер, как это происходит. А за последнюю неделю неоднократно наблюдала сама.

За одной мамой приехал целый кортеж автомобилей, больше, чем у некоторых на свадьбе бывает. Главная машина украшена детской розовой атрибутикой – сосками, погремушками, чепчиками, подгузниками и шарами. Другие машины тоже украшены, но скромнее. На каждой машине огромная ленточка с надписью – доченька, братик, бабушка, дедушка, тетя. Троюродного дяди по папиной линии я не увидела, видимо не до такой степени щепетильны в этом вопросе.

Еще одну маму с ребенком муж приехал забирать лимузине. Не самый удобный транспорт для женщины с ребенком на мой взгляд, но каждый сходит с ума по-своему.

Кто-то не может без профессиональной фотосессии в такой день. Другому важно, чтобы пришли отметится все родственники. А кто хочет видеть только мужа и все.

Вот что я не поняла, так это почему ребенка из палаты на выход несет медсестра, а потом торжественно вручает его папе? Все ведь уже случилось, ребенок уже родился, папа мог быть на родах или даже лежать с ним на животе два часа, каждый день приходил, и вот – ему торжественно вручает ребенка женщина, которая просто принесла его по коридору. Зачем? А, чтобы подарок взамен получить? Тогда понятно.

Кира хотела просто взять Ангелину и уехать домой.

– Мне этого цирка с цыганами и медведями сто лет не надо, – сказала она, когда очередную женщину забирали под звуки оркестра. Такого даже работники роддома не видели. – Я вызову такси и поеду домой. И дебильный розовый бант на одеяло вязать не позволю! У меня для Ангелины приготовленный специальный комбинезон и все.

Такси я ей организовала. Гаврилыч любезно согласился сделать это для нас. Я даже достала специальное автокресло для новорожденной, одолжила у Кати. На этой выписке не было ни фотографа, ни оркестра, ни кавалькады машин с душещипательными надписями, ни кучи родственников, ни даже отца ребенка.

Бабушка Оксана, которая уболтала меня полежать с Ангелиной на животе, ловко одела девочку в комбинезон и шапочку, и торжественно несла ее впереди процессии, сегодня как раз была ее смена. Медсестра Инга, та, что с крыльями из фаты и хрустальными сердечками несла вещи Киры. Я поддерживала Киру под руку.

Встречал нас весьма взволнованный Гаврилыч с букетом.

Очень странная компания на выписку – бывшая любовница бывшего мужа и таксист, который привез в роддом.

А что? Сам привез – вот пусть сам и забирает.

Оксана немного растерялась, увидев лишь одного Гаврилыча, приняла его за очень молодого папашу и все-таки обменяла Ангелину на букет.

– Поздравляю вас, папочка! У вас дочь! – Говорит Оксана, а сама косится на Киру, мол и че ты в нем нашла, других подходящих мужчин не было, что ли?

А Гаврилыч засмотрелся на Ингу и еле держит Ангелину на руках.

– Вы же беременная! – Вдруг ляпает он, обращаясь к Инге.

– Что? – Инга выпустила сумку из рук. – Что это вы такое говорите? Как это беременная?

Да уж, работая в роддоме можно иметь об этом представление.

Я смотрю на Ингу внимательнее и определенно вижу маленькие крылышки под ее левой грудью, просто они розовые и сливаются с ее розовой формой, поэтому я их не заметила раньше. Гаврилыч прав. Она беременна и, видимо, девочкой. Вряд ли пацан станет носить розовые крылья.

Под причитания Инги – сейчас пойду тест куплю и всем вам докажу, что я не беременная! Ага, докажет! – Гаврилыч аккуратно устраивает Ангелину в кресло, потом помогает Кире, возится с багажником, который вдруг решил не закрываться. Все, поехали.

И что это вдруг Гаврилыч стал таким проницательным? Помнится, когда он вез нас с Кирой в первый раз, мы просили больницу, а он доставил прямиком к роддому, потому что решил, что Кира беременна. И оказался прав. И теперь вот опять угадал. Или нет?

– Гаврилыч, – осторожно интересуюсь я, – а ты часто заявляешь женщинам, что они беременны? И как ты это определяешь вообще?

– Иногда на меня такое находит. Сам не знаю, почему. У меня как будто голос какой-то в голове говорит: она беременна. И все.

– И ты часто оказываешься прав?

– Всегда. Как вам там, удобно? – Спрашивает он Киру. Ангелина спит.

– Да, все хорошо, спасибо. – Кира предельно вежливая и холодная.

Такую королеву с королевским дитем запихнули в ужасный дрантулет, совершенно не подходящий ей по статусу. Ну уж пусть извиняет, что нашла, на том пусть и едет. Или она такая серьезная, потому что ей плохо? Вот побледнела вся опять.

– Кира, тебе плохо? – Волнуюсь я. – Мы можем развернуться и поехать обратно в роддом.

– Нет, все хорошо. Просто устала.