Под мостом из карамели

– Убил бы змею! Вот этой рукой! – папа поднял руку с длинными тонкими пальцами и серебряным перстнем с насечкой рун «Богатство» и «Прыжок в высоту». В деле привлечения денег использовались все методы. Особенно в этом преуспела бабушка – латунная лягушка на куче монеток, кошелёк на растущую луну, отросток денежного дерева на подоконнике.

– Папа, бабушка, не ругайтесь, – жалобно попросила появившаяся в дверях Лета.

– Что ты, Леточка, мы не ругаемся, а просто громко разговариваем.

– Иди к папе, котёнок.

Он обнял толстые вязаные рейтузы, уткнулся в тоненький хвостик, закрученный махровой резинкой, и вдохнул запах, от которого задрожала и начала двоиться солонка на столе, а убить захотелось уже учительницу, посмевшую выставить на посмешище трогательные детские мечты. Папа быстро сбросил учительницу в проем школьной лестницы и прижался щекой к уху дочери, чтобы почувствовать нежный запах из её рта.

– Чем занимаешься?

– Папье-маше раскрашиваю.

– Молодец! А что именно?

– Конфетки и печенье на тарелочке.

Папа и бабушка на мгновенье скрестили взгляды.

– Конфетки? Ах, ты моя сладкая! – озабоченно сказала бабушка и поцеловала выласканную макушку сына.

– Бабушка, ты сегодня у нас будешь ночевать? – спросила Лета.

– Да.

– Посидишь со мной?

– Конечно, посижу.

– Расскажешь, как ты была маленькая, как вы голодали?

Папа подал знак угрожающим кашлем.

– Да не так уж мы и голодали, – решилась на фальсификацию истории бабушка.

– Весной заячью капустку ели, конский щавель, смолку жевали. Жмых был, дуранда назывался, патока в железных банках, сладкая-я…

Папа бросил испепеляющий взгляд.

– А какие в кафе «Север», на Невском, пекли миндальные пирожные! – перескочив целую эпоху, воскликнула бабушка. – Конечно, не такие красивые, как твои, из папье-маше. Пойдем, покажешь, что ты там папе напекла-наготовила?

К поделкам из рваной бумаги Лета приохотилась в подготовительной группе детсада. Она отказывалась спать в тихий час, ворошилась на раскладушке, отвлекала других детей. Новая воспитательница пригрозила, что поставит всех, кто не засыпает, на окно без трусов. Лета боялась без трусов, но уснуть всё равно не могла, испуганно копошилась в норке из тонкого одеяла и шёпотом звала других детей. На третий день воспитательница, вздохнув, велела Лете одеваться, вывела из спальной, усадила за столик, заставленный клейстером, банками, красками, замоченными в мисках рваными газетами, и сказала:

– Раз не спишь, будешь делать из папье-маше дыню и тыкву-великана на выставку «Дары родной природы».

Лета не поняла, но послушно покивала.

Воспитательница села рядом на детский стульчик, надула воздушный шарик и показала, как оклеивать его слоями бумаги. Лета сосредоточенно лепила кусочки серой размоченной газеты, затем клочья коричневой посылочной бумаги, намазанные клейстером, сверху – белую, писчую. Через два дня, когда поделка высохла и стала шершавой, воспитательница развязала нитку, выпустила из шарика воздух и вытащила сдувшуюся резинку.

– На, раскрашивай, как на картинке.

Восхищенная Лета посмотрела в темную дырочку, а затем замазала картонный бурдюк желтой краской. За дыней появились арбуз, тыква, а из длинного шарика вышел кривоватый, но весьма достоверный кабачок. Увлечение папье-маше перекинулось домой. Под диванами и столами, как пустые осиные гнезда, шуршали и перекатывались бумажные шары, покрытые разводами акварели. Затем пришел черед мелкой пластики: Лета облепляла клейстером, сушила и раскрашивала всё, что попадалось под руку – лимон, купленный папой для витамина С, баранку с маком, яблоко, отваренные для салата яйца, чайные блюдца и кофейные чашки. На картонных тарелочках лежали бумажные конфеты, раскрашенные гуашью, полосатые пирожные и загадочные кондитерские изделия, разрисованные волшебными фломастерами. Плюшевый медведь объедался синим зефиром, заяц – малиновыми пряниками. Восхищенная бабушка жертвовала искусству рулоны дефицитнейшей туалетной бумаги, папа предрекал дочери славу художника поп-арта с мировым именем.

– Всё-таки, кое-что ребёнок унаследовал от меня, – радовался папа. – Утончённый вкус, воплощённый в дерзкие решения.