Под напряжением

– Расскажи мне о своем муже, – попросил мужчина.

От неожиданности Лара неудачно поставила на стол пустой бокал, и он с глухим стуком упал на ковер. Она наклонилась, чтобы поднять бокал и немного прийти в себя. Ник умел задавать неожиданные вопросы. После смерти Дэна, никто не расспрашивал ее о муже и его смерти. Разве что гаишники сразу после аварии. Даже родители мужа избегали этой темы. Видимо, они сами для себя все решили и определили виновного. Лара же каждую ночь снова и снова переживала тот кошмар, и каждый раз надеялась, что все закончится по-другому.

– Я убила своего мужа, – глядя в глаза Нику, сказала она. Она искала в его взгляде признаки ужаса или разочарования. Но он смотрел на нее спокойным взглядом, ожидая продолжения. Это немного взбодрило девушку.

– Дэн погиб в автокатастрофе, когда я была за рулем. Я получила права за год до этого и редко водила машину. В тот день муж предложил мне сесть за руль, сказал, что нужно набираться опыта. Я всегда ездила медленно и исключительно по правилам, – девушка сглотнула и перевела дыхание. – Подъезжая к перекрестку, я заметила мигающий зеленый сигнал светофора, но решила, что успею проехать, – Лара замолчала и глубоко вздохнула.

– Удар пришелся в правую дверь, где сидел Дэн, он умер мгновенно. Водитель другого автомобиля умер в реанимации через несколько дней. Он решил, что может проскочить, хотя я уверена – он ехал на красный. Я часто думаю, что если бы остановилась на светофоре или наоборот, сильнее нажала на газ, ничего бы не произошло, – девушка проглотила подступившие к горлу слезы.

– Ты до сих пор винишь себя в его смерти? – осторожно спросил мужчина.

– Да. Сложно избавиться от вины, когда ночь за ночью проживаешь этот кошмар снова и снова. Но сейчас стало лучше, я научилась жить с этой болью. А сразу после смерти мужа я впала в глубокую депрессию. Все валилось из рук, ни с кем не хотелось разговаривать. Отношения с родителями мужа испортились. Мы с Дэном жили вместе с ними, копили на собственный дом. У меня из родителей жив только отец, мать умерла несколько лет назад от инфаркта прямо на рабочем месте. Отец живет в маленьком городке, до ближайшего населенного пункта 30 миль, работы нет, перспектив никаких. Возвращаться к нему после смерти Дэна не было смысла, да еще с ребенком. В общем, я осталась у родителей мужа. Но ситуация становилась все хуже. С каждым днем я видела в их глазах все больше осуждения, и сильнее замыкалась в себе. Единственным смыслом жизни для меня стала дочь. После смерти одного любимого человека, я боялась потерять ее. Я стала просто одержима дочерью, не отпускала от себя ни на шаг. Я не смогла выйти на работу, отложила этот момент до трехлетия Софи. Это не понравилось директору школы, где я работала учителем младших классов, но он не смог меня уговорить. Я с ужасом думала о том дне, когда придется оставить дочку на целый день и пойти на работу. Ближе к ее дню рождения ко мне зашел поговорить Джеймс, старший брат Дэна. Он сказал, что понимает мое горе, но нужно продолжать жить дальше, не замыкаться в себе. В конце концов, он пригрозил, что если я не одумаюсь, им придется отправить меня на принудительное лечение к психиатру, а над Софи оформить опеку. Эти слова были как гром среди ясного неба. Я несколько ночей не спала, все думала, что же делать. Решила бежать. Выбрала Нью-Йорк, потому что он достаточно далеко, и здесь легко затеряться. Я тихо собрала вещи, взяла все свои сбережения и уехала. С дочерью, тремя чемоданами и грузом вины за плечами. Родителям мужа я оставила записку, в которой просила меня не искать. Я объяснила, что хочу начать новую жизнь, что мне нужно время, что я не собираюсь лишать их внучки, а ее – своих единственных кровных родственников. Я обещала вернуться, когда буду к этому готова.

Лара кратко рассказала мужчине о своих скитаниях в Нью-Йорке, как искала работу, как оказалась во власти Патрика.

– Я в Нью-Йорке уже 8 месяцев и вот к чему пришла – оказалась в тюрьме по обвинению в воровстве, а дочка дожидается меня в магазине с флегматичной соседкой. Знаешь, для своего возраста, Софи достаточно взрослая и многое понимает. На ее долю выпало слишком много несчастий. Иногда мне кажется, что я ужасная мать. Сегодня, сидя в камере, я решила вернуться домой. За то время, что прожила в Нью-Йорке, я стала сильнее и мудрее. Я смогу противостоять целой армии адвокатов, которые захотят отсудить у меня дочь. Но в этом городе я не хочу больше оставаться. Я чувствую себя здесь полным ничтожеством.