Под одной крышей

– Спасибо, – тихо ответил шатен и положил трубку. Положив на ступеньки рюкзак, он сел на него, мягко поглаживая котят по головкам. Они, вроде, даже немного погрелись и стали активнее, хотя чужой запах их явно пугал.

Теперь Борис обременит своими проблемами другого человека. И не один обременит, а вместе с этими малышами. А это парень просто ненавидел, предпочитая все свои проблемы решать только самостоятельно, чтоб не напрягать людей вокруг.

Глава 2

С Игнатом Боря познакомился ещё в пятом классе, когда мама привела его на моделирование, чтобы сын хоть чем-то занимался после школы и как можно меньше смотрел на пьяницу отца. Парень же тогда учился на втором курсе и подрабатывал в местном детском центре, обучая детей мастерить всякие модельки ракет и самолётов, которые они потом все дружно запускали на улице. Игнат учился на инженера-технолога в авиационном институте и, с головой закапываясь в учёбе, решил немного разбавить досуг и пошёл работать со школьниками.

Боря, у которого перед глазами не было достойного примера отца, просто в рот смотрел этому харизматичному, улыбчивому и бесконечно доброму парню, хвостиком бегая за ним, посещая все дополнительные и оставаясь всегда сверх времени. А Игнат никогда не гнал его и даже не ругался. Кажется, даже рад был видеть такое рвение в ребёнке. Всегда заваривал чай в мастерской и доставал припрятанную в ящике коробку печенья, если школьник прибегал пораньше, сразу после школы. Со временем он узнал о довольно тяжёлой жизни своего подопечного, уже в седьмом классе потерявшего маму. Он явно был откровенно приброшен, и студент, понимая, что никому особо нет дела до этого ребёнка, взялся сам ему помогать, насколько мог.

Даже окончив учёбу и уйдя из того центра, он разрешал подростку приходить к себе домой, помогал с домашней работой, готовил к экзаменам в школе и вступительным в колледже.

И хотя между ними была разница в возрасте аж в восемь лет, Борис никогда этого особо не ощущал, потому что между ними установились скорее братские отношения, основанные на взаимопонимании и взаимовыручке.

Игнат приехал через полчаса и набрал шатену, чтоб тот выходил.

– Привет, – они обменялись привычным рукопожатием, и парень спешно вырулил из двора, потому что за ним уже пристроилась вереница недовольных ожидающих. – Рассказывай, что у тебя стряслось.

– Да, я расскажу, только можешь, пожалуйста, сначала вот по этому адресу заехать? Там ветклиника, я хочу сразу котят показать, вдруг им срочное лечение нужно.

– Хозяин-барин, – хохотнул Игнат и прикинул в голове, как лучше ехать.

– А насчёт меня… Да меня отец уже с самого совершеннолетия выгнать хотел. Но не хотел, сволочь, один на произвол судьбы оставаться. Ну, ты знаешь это всё. А теперь он нашёл себе такую же алкашку и решил, что сиделка в виде надоедливого сынка больше не нужна.

– Просто вот так в один момент выставил?

– Ага. Надрался опять, как чёрт, даже вещи не дал собрать. Ну, может и дал бы, но я не хотел больше их рожи пьяные видеть.

– Ладно, братишка, не тоскуй так. Будто батю своего не знаешь. У меня жить можешь, сколько хочешь, я на съёмную тебя не гоню, – Игнат жил в квартире, доставшейся от покойной бабушки. Сам сделал в ней небольшой ремонт, привёл в порядок и съехал, довольный, от родителей. Хоть зарплата инженера на заводе была и не аховая, парень не жаловался и к двадцати семи годам смог обзавестись машиной (хоть и ладой, зато новенькой и вполне крепенькой) и кое-какими накоплениями для будущей семьи. Правда, последнюю так до сих пор и не завёл.

– А Карина? – вспомнил Борис о девушке друга.

– А что Карина? Расстались мы благополучно.

Шатен опустил глаза, чтобы посмотреть, как чувствуют себя котята. Те, пригревшись, уснули впалые бока едва заметно трепыхались на вдохах.

Парень подумал о том, мало они стали общаться с Игнатом, что тот даже не рассказал ему о расставании.

– Давно?

– Да два месяца назад. Выгнал её, надоела мозги пилить. Мать моя всё ходила, мозги мне делала, чего я такую прекрасную девушку упустил. А я вот, хоть убей, ничего распрекрасного в ней так разглядеть и не смог. Да мне её мать и навязала, ты знаешь.

– Да помню эту историю, конечно. А чего пилила-то? Я помню в общем, ты рассказывал, но может не знаю чего.