Под откос

– Невеселая это история, Наташ. Почти пять лет назад Алексей служил вместе с моим парнем, Сашкой.

– В армии? – не поняла Наташа.

– Нет. Я, наверное, плохой рассказчик, никогда не могу все четко выразить, – виновато улыбнулась Ольга. – Сашка служил в ОМОНе. Алексей тоже, только в Подмосковном. Оба были в командировке в Чечне в одно время, и даже в одном месте. Там они подружились. Знаешь, как это у мужиков бывает – бац, и вы уже друзья не разлей вода. Не знаю, как это у них получается. Сашка писем с войны не писал, поэтому я только краем уха слышала про его друга от оставшихся в живых сослуживцев.

– Оставшихся в живых? – похолодела Наташа.

Она настраивалась на лихо закрученную любовную историю, а теперь почувствовала, почему так нехотя пошла на откровенность ее новая знакомая. Она уже пожалела о своем любопытстве – копаться пальцами в кровоточащих ранах было не в ее характере.

– Да, – Ольга опустила голову.

– Если не хочешь – не рассказывай, – запоздало сказала Наташа.

Но Ольга упрямо встряхнула волосами. Она так долго держала это в себе, что и сама ощущала потребность выговориться. А перед кем еще раскрываться, если не перед случайным попутчиком?

– Их колонна попала в засаду и была уничтожена, – явно заученным текстом произнесла она. – Выжили немногие. Про это много говорили по телевизору. А самое страшное, что всячески пытались умолчать – уничтожили ее свои.

Наташа охнула, с состраданием глядя на Ольгу.

– Как мне потом говорили, организовали провокацию. Солдаты были уверены, что в грузовиках боевики. По непонятной причине офицер, который командовал засадой, не отвечал по связи милицейскому блокпосту, на смену которому и шел отряд. Пока разобрались, все уже было кончено. Из шестидесяти человек уцелело меньше половины. Да какое там – уцелело! Все они были ранены. Мой Сашка и еще тридцать человек погибли. Группа Алексея была вызвана на подмогу, но они не успели.

Ольга одним глотком допила коньяк.

– Алексей почти пять лет не решался приехать ко мне, чтобы все это рассказать. Он не говорил напрямую, но я так поняла, что у него был срыв. Он очень много пил, потерял работу в ОМОНе, потом катился по наклонной. Но сумел остановиться. Он приехал, чтобы просто навестить меня. А уже тут решил помочь.

– А в чем помочь? – тихо спросила потрясенная рассказом девушка.

– Я учительница, – невесело усмехнулась Ольга. – Человек небогатый. Родственникам погибших при исполнении государство оказывает помощь. А мы с Сашкой даже не были женаты. Собирались сделать это, когда он вернется из командировки. Здесь мне никто не смог помочь. Сначала было не до этого. Три десятка гробов за раз – это не шутки. А потом как-то стало все забываться. А я не люблю выпрашивать. Получать деньги за жизнь любимого – не тот повод, чтобы обивать пороги начальства. А Алексея такая ситуация просто взбесила. Он сказал, что все МВД на уши поставит, но восстановит справедливость.

– Ты после этого так и не вышла замуж, – поняла Наташа.

Ольга утвердительно кивнула.

– Сашка был для меня всем. Солнцем, воздухом. Я без него дышать не могла. Когда узнала о том, что случилось, думала, что умру. После похорон хотела руки на себя наложить. Одно удержало.

Наташа расширенными глазами посмотрела на Ольгу, поняв, о чем та не договорила.

– Женьке уже четыре года, – словно невзначай потерла уголок глаза Ольга. – Он вылитый Сашка. А я даже не могу дать сыну его фамилию!…

…В тамбуре было еще не слишком накурено. Все надымились еще на перроне в ожидании отправления, а сейчас заводили знакомства в своих купе, доставали снедь и выпивку, предавались дорожным беседам. Впрочем, аншлага в вагонах не наблюдалось. Фирменные поезда за свой относительный комфорт ломили цену в полтора раза дороже, чем на обычных рейсах. Для народа победнее это было весомым аргументом в пользу пассажирских поездов. А те, кто побогаче, пользовались самолетами. Ну а на долю дополнительных поездов, на котором они сейчас ехали, оставались только те, кто не смог уехать традиционными рейсами.

Леха уткнулся носом в холодное стекло, разглядывая пейзажи за окном. Ничего примечательного там не наблюдалось. Он раньше никогда не был в Сибири, и представлял себе тайгу чем-то могучим, древним и огромным. А тут – осины, березки, елки, кусты непонятной породы. Заболоченные обочины, заросшие дорожки и просеки. Все то же самое, что и в центральной России.

Разве что деревень почти не видно. Когда отъехали от города, поначалу еще мелькали ближние городки, села, поселки. А потом они незаметно сошли на нет. Уже час поезд тарабанит по своей железной лестнице, уложенной на землю – и ни одного населенного пункта.