Под открытым небом

У меня есть одна идея, как провести сегодняшний день в компании недостающих мне клавиш, и я тут же ее использую. Вытаскиваю телефон из кармана своих джинсов, набираю номер телефона мистера Андерсена – хорошего друга и компаньона моего отца.

– Кому звонишь? – интересуется Стив, указывая подбородком на мой телефон.

– Одному старому знакомому, – слышу продолжительные гудки в трубке.

Мистер Андерсен не против того, чтобы я приехал в школу искусств и позаимствовал на пару часов необходимый мне инструмент. Но в ответ он попросил об одолжении: помочь в проведении занятия классического танца под мой музыкальный аккомпанемент. Мне ничего другого не оставалось, как согласиться. Для меня это был единственный выход, иначе сегодняшний мой настрой и вдохновение на написание необходимой мне мелодии пойдет коту под хвост. И все благодаря кому? Стиву еще повезло, что я не умею долго злиться. Да и времени сейчас на это нет, поэтому я хватаю свой телефон, бумажник, ключи от машины и направляюсь к выходу. Заодно и мозги проветрю.

– Эй, – слышу веселые нотки в его голосе, – закадри балерину, дружище.

Стив появляется в дверях, когда я уже одной ногой на крыльце дома.

– Правда, они все плоскодонки, с походкой Чарли Чаплина, но их растяжка… – мечтательно закатывает глаза к небу, прикусывая нижнюю губу, – если что, я в деле, чувак.

Какого лешего он врет?

– Что-то не припомню я ни одной балерины в твоих дьявольских объятиях.

Менеджер прыскает со смеху.

– Какая разница: балерина или порнозвезда, главное – с растяжкой до ушей.

Вот похотливый ублюдок.

– В любом случае, она не будет в твоем вкусе, – пальцем указываю на него. – Тебе назло.

– Счастливого пути, Кори, – прикидывается моей мамочкой.

Не оборачиваясь, выставляю ему средний палец и слышу в ответ его громкий хохот, а затем хлопок входной двери.

Глава 3.2

* * *

Белые и черные клавиши мягко утопают под подушечками моих пальцев, воспроизводя тончайшую классическую мелодию.

Я нахожусь в окружении десяти юных балерин и пожилой женщины – их педагога, сижу за фортепиано в балетном зале, проигрывая по нотам небольшие кусочки музыкальных партий на уроке по классическому танцу. Благодаря музыке здесь царит спокойная и уравновешенная атмосфера. Но когда ненароком кидаю взгляд на танцовщиц, становится очевидна их напряженность и концентрация, направленная на верное исполнение каждого движения. В перерывах между отработкой партий танцевальных движений, все, как одна, внимательно и заворожено слушают своего балетмейстера. Даже я – парень, сейчас не привлекаю их внимания так, как эта строгая женщина в возрасте.

Хорошо, что их занятие длится недолго. Всего лишь час. Затем у меня будет целых два часа наедине с фортепиано.

Прошла примерно половина времени, и девушки перешли ко второй части своего занятия. Как я понял, от станка, прикрепленного рядом с огромными зеркалами, на середину зала.

После произнесения хореографом какого-то очередного упражнения на французском языке, она подает кивок головой, чтобы я начинал. У меня есть подсказка, своего рода шпаргалка – что играть и под каким номером.

Кисти моих рук взлетают и на секунду замирают в воздухе. Я ударяю по клавишам, когда льется динамичная музыка, виртуозно заполняя своим грациозным звуком пространство зала. Я немного изучал французский язык в школе и вспомнил, как моя сестра часто употребляла в своей речи балетные термины. Сейчас девушки выполняют упражнение, которое называется «grand battement jet». Другими словами – это выброс ноги вперед, в сторону, либо назад. Со стороны это движение кажется таким легким и воздушным. Эта тонкая и изящная красота под названием «балет» не дается быстро и легко.

Заканчивая очередную игру на фортепиано, ожидаю следующего знака от педагога-танцовщика. И по непонятным мне причинам мои мысли вновь будоражат эти огромные карие глаза и танцующий образ хрупкой девушки.

Она никак не хочет выходить из моей головы, и, словно повинуясь какому-то непонятному чувству, я поворачиваю голову в сторону огромного окна и вижу Ее.

Танцовщицу из клуба Амстердама. Ту самую девушку, которой имел неосторожность испачкать платье, заслужить о себе впечатление, как о неуклюжем идиоте, получив при этом недовольный ее взгляд.

Я тщательно моргаю, все пристальней всматриваясь, не привиделась ли мне она.

Нет.

Значит, это не мираж, и она настоящая. И я не тронулся умом. Судя по всему, балерина находится в этом же здании, только в другом корпусе. В таком же балетном классе.

И… Да!

Закинув одну ногу на станок, она выполняет поперечную растяжку (твою мать, Стиви!), на ней та же форма, что и на девочках, которые…

– Мистер Ален!

Слышу девичье хихиканье.

– Мистер Ален, – повторяют чуть громче, когда я отрываю свой взгляд от окна и растерянно перевожу его на балетмейстера.

Она шикает на своих подопечных, что заставляет их мигом замолкнуть.

– Мы ждем вас, – нетерпеливо продолжает Миссис Браун.

Клянусь, старушка такая маленькая, с вытянутой тонкой шеей и худыми ногами, но ее строгость придает ей некое величие, что заставляет относиться к ней с уважением.