Под открытым небом

– Что конкретно, отец, ты бы хотел услышать от меня?

Черт, давлюсь так тщательно прожаренным куском говяжьего стейка. Наверное, при других условиях и в другом месте, это блюдо казалось бы вкусным, но не в данный момент.

– Хотелось бы услышать о твоих успехах, нежели о неудачах, – продолжает папочка нарезать свой ужин с умным видом.

– Мне сегодня предложили работу, – я все-таки решаюсь сказать об этом.

– Замечательно, где? – мама спрашивает первой. Кажется, ей действительно интересно.

Я глубоко вздыхаю, не важно, рано или поздно этот разговор состоялся бы.

– В колледже искусств, – произношу тихонько.

– Джиа, это же здорово, – подбадривает Жаклин.

Перевожу взгляд с тарелки на отца: он молча, без единой эмоции на лице продолжает жевать еду.

– Ты будешь преподавателем классического балета, милая?

Вижу, что матери еще не надоело притворяться и играть в спектакль под названием «Семья».

– Да, – прочищаю горло, – я буду учить основам классического танца юных балерин.

Тишина. Отец прекращает греметь своим помпезным столовым прибором.

– А что с театром? – наконец-то интересуется он.

– А что с ним? – переспрашиваю его.

Конечно же, он прикидывается, будто не знает всей сути. Ведь у нас уже состоялся этот разговор пару недель назад, зачем возвращаться к нему снова?

– Не держи меня за дурака, дочь, – строго предупреждает он, бросая вилку с лязгом на стол. – Ты думаешь, я не в курсе твоих танцулек в ночных клубах для шлюх и лодырей?

Все предательски молчат.

– Это же надо было додуматься, бросить театр балета, плюнуть на всех и улететь за тридевять земель в столицу наркоманов и проституток. И ради чего? Чтобы потрясти своей задницей перед кучкой обдолбанных придурков! – отец перестает себя контролировать, и по всему моему телу пробегается неприятная дрожь.

Я едва сдерживаюсь, чтобы не вылить наружу все то, что давно хотела ему сказать, но он опережает меня:

– А может, ты сама была под кайфом, когда…

– Джордж…

– Молчи! – орет на маму, и та сразу же замолкает.

– Я звонил главному балетмейстеру и все выяснил. Думала, я ничего не узнаю, Джиа? – скрепя зубами, выплевывает отец.

– Так если ты все знаешь, – смотрю ему прямо в глаза, сжимая вилку в кулаке от злости, – зачем тогда спрашиваешь? Чтобы лишний раз унизить, показать какая я глупая и никчемная? Знаете что, мне все это надоело! Каждый раз одно и то же. Ты когда-нибудь задумывался над тем, чего хотим мы? В этом доме озвучиваются исключительно твои желания и приказы. Прошу меня простить, что не оправдала твои надежды!

Вскакиваю со стула как ошпаренная, готовая сбежать отсюда в любой подходящий момент.

– Сядь! Я еще не закончил и не отпускал тебя! – кричит на меня с места.

– Так отпусти, папа. Это все, чего я прошу, – умоляюще смотрю в его глаза кофейного цвета.

Бросив салфетку на стол, стремглав мчусь через весь холл, практически сбивая с ног изумленную домработницу, чтобы поскорее выбраться из этого огромного, «холодного» дома.

«Неблагодарная девчонка» и звук бьющегося стекла рассеиваются эхом по всему дому, когда я буквально вылетаю на улицу. Слезы катятся по щекам, пока легкая вечерняя прохлада приятно обдувает мое тело со всех сторон.

Вот черт. И куда мне теперь?

Позади себя отчетливо слышу стук каблуков и звук щелчка разблокировки дверей машины. Теплая и надежная рука Жаклин ободряюще сжимает мое плечо.

– Поехали, развеемся.

Это не предложение.

– Что-то я пропустила тот момент, когда ты стала тусовщицей, – говорю ей, вытирая мокрые щеки от слез.

– Сразу же, как ушла из родительского дома и начала снимать квартиру, – одновременно звонко хлопаем дверцами, садясь в машину. – Ой, как будто ты не знаешь. – Улыбается моя чертовка, заряжая меня своим веселым настроением.

Я обожаю сестру. Как хорошо, что мы есть друг у друга. Но сегодняшний вечер все равно не останется бесследным, мой побег только отсрочил очередной неприятный разговор с отцом. Работа, которую предложил мне мистер Эриксон не спасет моего положения, я не намерена всю свою оставшуюся жизнь обтирать углы колледжа в качестве преподавателя-балетмейстера, незаметно превращаясь в угрюмую, сморщенную старушку, наподобие мисс Браун.

Джиа Саммерс – человек постоянного движения и устремления в познании новых ощущений, и мне не верится, что фортуна сейчас на моей стороне, когда, стоя на светофоре, я вижу рекламу на биллборде с огромными зазывающими буквами: «Набор танцовщиков, акробатов и бэк-вокалистов….

Дальше уже не читаю. Перед глазами все расплывается, когда осознаю, что, возможно, это еще один шанс для меня.

Глава 5.1

Кор