Под перекрёстным огнём. Том 1

«…И нам. И нашим детям» — не договорила она, но это было и так понятно. У кого-то есть юная Сибилла. У кого-то трое оглоедов школьного возраста. Кому-то дети королевы как родные. Все подписались на Проект ради будущего… И удара по этому будущему не простят.

— Всех не получится, — покачал я головой. Нервы начали отпускать, и это было риторическое отступление. — Они простят мне кого угодно, только не друг друга. Любая из них. Это как если ты переспишь с его превосходительством. Всем плевать на Камиллу, но появись на горизонте ты, и тебе выцарапают глаза и её высочество, и её превосходительство. Что, не так?

— Потому с Изабеллой ты отправил Паулу, — улыбнулась Мишель аналогии. — Чтоб если что…

Я мило улыбнулся.

— Ну да, познакомились. Я ж говорю, Паулу я вывожу из под удара. Она не одна из них. Пока. У меня больше десяти лет на то, чтобы не думать об этом. И это должны быть очень продуктивные десять лет.

Глава 9. Не принцессами едиными (часть 1)

Пробуждение было приятным. Ну, а вам бы было приятно, когда вас… Скажем так, литературно… Ласкают спросонья? Нежными ручками гладят торс, грудь… Живот… Спускаются ниже?.. Используют в своих ласках нежные подушечки пальцев, кончик языка… И, конечно, спускаются в самую… Эдакую ответственную часть тела, приводя её в боевую готовность? Конечно, приятно, так его и разэдак! Почему рассказываю так подробно, как это происходило, на грани скатывания в жанр «ню»? Для того, чтобы вы поняли степень моего бешенства и дальнейшего возмущения, когда проснулся.

Нет, не мужчина — мужчин на базе, кроме меня, нет и не будет ещё долго. Людям с самыми жёсткими фантазиями советую лететь в Жерикоакоаре. И не Фрейя — её высочество ещё не сдулась на меня за старое, одновременно думая, что же сотворить мне за новое (то есть за Сильвию, о которой узнала сразу как сошла с трапа конвертоплана). Разговор с нею вчера вышел не то, что на повышенных… Скажем так, на сверхвысоких тонах; после такого прийти ко мне утром, в каюту, и залезть в кровать будет верхом маразма. Маркиза?

Персиянка была второй, о ком я подумал. Как она умеет делать то… Хмм… Что мне в тот момент делали, убедился — высший пилотаж. Но разлеплять веки мне всё ещё было в лом, и я продолжать думать, усилием воли не проваливаясь в неге, а удерживаясь на краю.

Остаётся кто? Пятнашки? Эти могут. Особенно Криска. «Особенно» потому, что Криска и забиралась ко мне когда-то. Но всё это происходило до посвящения. Сейчас они переболели, нашли себе мальчиков за воротами, или же обзавелись бесплатными пригласительными (у нас их раздают всем желающим) в «Рай» и «Остров Малибу».

Нет, тогда кто? Марта? Марта и гномики тоже могут, но только не в каюте, где девочки. Лежал бы я в оранжерее — другое дело. Но я ДОМА.

Кассандра? Почему-то следующим образом в голове стала она. Я даже улыбнулся… И тут же отринул эту мысль. Нет, итальянка так не опустится, она слишком себя уважает. Ей надо вначале «познакомиться поближе», настроить отношения «парень-девушка», свечи и прочие атрибуты, и только после будет творить что угодно — она сеньорита с фантазией. После, будь я её парнем, устроит весёленькие времена. Но не раньше. Тогда… Паула?

И снова нет. Уж эта, прошедшая огонь и воду, в том числе во время вендетты со мной, на такую ерунду по утрам размениваться не будет. Захочет секса — разбудит, затащит в душ и изнасилует, игнорируя любое моё сопротивление.

А больше и некому! На всей огромной-огромной базе!

Я похолодел. Волна адреналина пронзила тело, шибанула в голову, прогоняя остатки сна, и я мгновенно пришёл в себя. Через силу опустил глаза. Через силу потому, что мне на мгновение стало страшно, кого могу там увидеть. И интуиция не подвела — лучше бы я и дальше не видел.

— А х ты ж!.. — закричал я и двинул ногой. Уе… Ударил так, что по первой испугался, как бы чего сеньорите не сломать. Та как пушинка слетела с кровати, впечатавшись затылком в стоящий напротив шкаф, и рухнула в проходе. Сел, окончательно приходя в себя и приводя дыхание в норму. Ну надо ж так! Что за…! И только тут заметил умирающих от смеха, но из последних сил сдерживающихся, чтоб не засмеяться в голос, Сестрёнок.

— А вы чего ржоте? — закричал и на них. — Кто её запустил? Как она тут очутилась?

— Это надо у тебя спросить, как она тут очутилась, — посерьёзнела Роза, встала, подошла и присела возле потерпевшей. Ощупала её. Судя по виду, всё в порядке. Я склонялся к той же мысли — эта вертихвостка из крепких.

— Слышь, танцуристка! Хорош валяться! — прикрикнул я. — Знаю, что живая.

— Хуан, ты… — Пострадавшая поднялась, держась за ушибленную скулу — через час всю рожу разнесёт синячищем — и выдала в эфир пару настолько непечатных оборотов, что я озверел ещё больше. Откинув одеяло, вскочил, схватил её под мышки и снова швыранул — лицом вперёд по направлению к створам.

— Пошла вон, прошмандовка эдакая! Бегом! Пока жива!

— Что, всем можно, а мне нельзя, да? — снова начала подниматься «прошмандовка». — И чем же я хуже?