Под перекрёстным огнём. Том 2

— Если как личный охранник… — Я картинно нахмурился. — …То и уйти, покинуть тебя, без твоего разрешения не смогу. Так?

Из её груди вырвался новый тяжёлый вздох. «И сколько мне это терпеть?»

— Хуан, когда ты хочешь уйти, тебя никогда ничего не останавливает. Поехали уже, не ломайся.

Она развернулась и пошла назад, к люку кабины водителя, со стороны пассажирского места. Я, постояв и помолчав пару мгновений, пошёл к водительскому. Малышка учится, и достаточно быстро. Повыпендриваться с нею больше не получится. Во всяком случае, так, как раньше. Жалко.

Залез в кабину. Сел. Система управления была активирована — вроде ничего экстраординарного. Но расположение панелей и индикаторов непривычно; отличается как от стандартных дворцовых «мустангов» и «либертадоров», так и от близкой к ней по статусу розовой гоночной малышки «Эсперансы». Вести смогу, но лихачить и сильно разгоняться не стоит.

— Пристегнись. — Фрейя последовала указанию. Следом за ней я и сам пристегнулся — во избежание. — Поехали?

Повёл рычжки вперёд, тронулись. Ну, не так всё и плохо. Передача первая, на минимуме, но идёт ходко, легко, как будто машина купольного класса, а не броневик. Вот так и поедем.

— Дорогу мне выбирать?

— Угу. — Она кивнула. — Лучше случайным образом. Как можно непредсказуемее и извилистее. Это одна из стратегий пассивной защиты — непредсказуемость.

— Да знаю я, знаю…

Такое уже начал изучать. И мне, как неучтенному фактору, предстоит прокладывать маршрут методом тыка. Потому, что конкретно мой тык предсказать невозможно никаким аналитикам. Ибо я первый раз за рулём этого тарантаса, и, скорее всего, последний. Но газку прибавить, как разберусь в управлении, всё же придётся — так безопаснее.

Когда мы выехали на магистраль, она перешла, наконец, к теме, ради которой всё и устроила:

— Мы с Себастьяном расстались.

Что-то подобное я и подозревал. Она меня не удивила.

— «Мы» — это значит он в курсе, что ты с ним рассталась, — поёрничал я.

— Да. Сегодня утром перессорились окончательно. Достало всё. — Её высочество запыхтела, скривилась. Эмоциональная волна захлестнула её, но справилась. — Не хочу, чтобы ты думал обо мне как-то неправильно, Хуан, мы сошлись не из-за тебя. Мы встречались и до этого. Сходились, расходились, несколько раз. — у нас были очень непростые отношения. Но это именно отношения. И они были.

— В отличие от меня, с кем у тебя отношений не было.

Кивок.

— Спрашивать, зачем ты это сделала, не стану. Хотя очень хочу, — усмехнулся я.

— Да что тут скрывать, последний раз сошлись из-за тебя. Но тут есть деталь, небольшая, но всё меняющая, которая не должна вскружить тебе голову. Я сбежала к нему не от тебя, не от страха близости с тобой. И не для того, чтоб додавить тебя, получив карманного… Тебя, — не смогла она сформулировать сходу мой грядущий статус. — Я сбежала потому, что верила, у нас с ним получится.

Пауза. Она собиралась с мыслями. Её монолог — не домашняя заготовка, а это говорит о многом.

— Себастьян умён. В меру, конечно, но это приличная мера. Невероятно красив. В постели — бог. Знает меня как облупленную, а я — его. У нас много общих секретов, много пережитого, Хуан. Я считала, что у нас получится. Ты же — лишь катализатор, эдакий змей-искуситель. То есть твоё появление как бы… Демонстрация альтернативы. И альтернатива мне не понравилась.

— Только благодаря змею-искусителю мы понимаем истинную ценность наших взаимоотношений с любимыми, — процитировал я какую-то умную мысль. — И благодаря мне ты решила разобраться в бардаке с прежними отношениями.

— Они были зависшими, а не прежними, — поправила Фрейя. — Мы не расставались, просто держали паузу. Это важно.

Теперь паузу выдержал я. Правда, в разговоре, а не отношениях.

— Зачем ты это мне говоришь? Бросила одного, не получилось, и сразу искать утешение в объятиях другого? Как-то это… — Я скривился. — …Неправильно. Нехорошо.

— Я пока ещё не решила насчёт тебя, — покачала она головой. — Признаюсь, я была предвзята. Меня испугало, что ты… — Она замялась.

— Засланный казачок. Подсадная утка. Человек Сирены и твоей мамы.

— Да. — Кивок. — Это была одна причина. Вторая — твоя безграничная наглость. Я поняла, что мне трудно будет совладать с тобой, тебе плевать на мой статус наследницы престола. Это стало настоящим откровением — ты первый в мире человек, кому на самом деле плевать. Ну и третья, что я при этом ничего не могла тебе сделать. Ты — мой кузен. Протеже матери. Тебя готовят для серьёзных проектов. Я не могла и не могу поставить тебя на место. А когда стану королевой, не смогу тем более — ты к тому моменту станешь сильно полезен.

То есть, я не могу осадить тебя, и при этом в тебе нет никакого ко мне уважения… — Она сбилась.

— Как к принцессе, — уточнил я. Чтобы фраза не получилось двусмысленной. — Уважения как к принцессе. Не личности.