Под перекрёстным огнём. Том 2

— Твоя сестра есть в моей базе, повелительница, — иронично заметил искин. Вот за такую иронию она его и любила. Одна из последних моделей, самообучающаяся система с полным отображением психофизических функций. Короче, Дарт — ещё та сволочь, характерец как раз под стать ей самой. За то и любила.

Бэль задумчиво хмыкнула. Хорошо, что не Фрейя. Разбираться с Фрейей СЕЙЧАС… Бр-р-р-р! Нет, испортить себе настроение ещё успеет. Но тогда кто?

Самая изюминка в этом «кто» то, что охрана эту посетительницу пропустила. То есть, если опираться на последние поступившие данные, выбор не так уж и велик.

Снова хмыкнув, на сей раз зло, она остановилась, заглянув в одно из расположенных на пути, в прихожей, огромных зеркал «под барокко». Вспомнила про свой красивый белоснежный халатик — может лучше надеть его? Скромно, но не вызывающе; с намёком, что всё кончено, но то, что было, ей понравилось? Но в итоге решила не заморачиваться и всё-таки сделала несколько решающих шагов к створкам как есть.

— Дарт, открывай! Скомандовала она, почувствовав, что пришла в себя и готова к бою, несмотря на банное полотенце.

Естественно, кто ж ещё! На пороге стояла Паула-Мерседес, её бывшая любовница, и, оказывается, сестра, во всей своей красе. Длинная, выше её почти на голову, стройная и атлетическая, в небольшом, но красноречивом мини, с огромным декольте на блузке, подчёркивающим ровно то, что надо, не доводя впечатление до разряда пошлостей. А её свободно вьющиеся обалденные огненно-рыжие волосы? Да, крашенные, но ведь классно же! Что себе врать, эта сеньорита очень, ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ ей понравилась! И если бы жизнь не подкинула такую подлянку в виде статуса её кузины, она бы её так просто от себя не отпустила. Живой бы не слезла! И плевать на весь мир, кто и что про их связь думает.

…Но надо принимать жизнь такой, какая есть. Например, что теперь они с этой… Прекрасной сеньоритой как минимум соперницы, а скорее всего враги. А вот насколько далеко всё запущено — как раз и предстояло выяснить. Так что это даже хорошо, что она «выплыла на свет» и пришла сама — не нужно её ловить. Сложные вопросы лучше решать сразу, не откладывая на потом.

— Привет, — скупо махнула она и показала, пошли. И повела гостью в кухню — кофемашина как раз должна «догнаться» и освежить их бытие двойным американо. Рыжая безмолвно двинулась за ней.

Эту чертовку Изабелла в свою «норку» не привозила. Но не по какой-то субъективной причине, а потому, что у той была прекрасная собственная квартира в Центре, с кроватью с огромным зеркальным балдахином. Очень интересное устройство, возбуждает — просто жуть! Кувыркались они в основном там… Если не считать укромные общественные места, которые мимоходом так же успели «изучить». Но то, что сеньорита, учитывая, кем она оказалась, не знает об этом месте, предполагать не умнее, чем думать такое же про Хуана.

…Бэль поймала себя на мысли, что с радостью, с приятным возбуждением вспоминает их кувыркания с «огненным демоном», как абсолютно точно охарактеризовал её утром некий юноша. Нет, так дело не пойдёт! Надо взбодриться и выкинуть мусор из головы! Она НЕ ЗНАЛА! Вот что важно! А значит, совесть её чиста. Кувыркания с этой дрянью надо воспринять просто как должное, как приятное времяпровождение, и жить сегодняшним, а не вчерашним днём. Как это делает Хуан.

…Хуан. Наливая им обеим ядрёный кофе, Бэль снова глупо заулыбалась. Но теперь за спиной стоял стимул, фактор, мешающий думать об этом мальчике. Раздражающий, и даже бесящий. Красивые ночи — ночами, но Хуана ей она не отдаст, что бы у них ни было и что бы та о себе ни думала!

— Я тебя слушаю? — приторно улыбнулась Изабелла гостье, ставя на журнальный столик её чашку. Опустилась в кресло со своей, аккуратно, чтоб не обжечься, пригубила. Мерседес так же чинно, с достоинством, опустилась в своё кресло, тоже пригубила, но поставила чашку назад на столик. Окинула её, Изабеллу, раздевающим, но не похотливым, скорее констатирующее-оценивающим взглядом. Следующая её фраза выбила Изабеллу из колеи — совсем не то ожидала услышать от такой… Гром-сеньориты её высочество.

— Я хочу извиниться, Бэль.

Пауза. Мерседес было неловко, и это радовало. Изабелла напряглась, пытаясь не выдать дыжанием волнения. Рыжая степенно продолжила:

— За то, что подставила тебя. Что дурила мозги. Я с самого начала знала, кто ты. Но…

— Рада, что ты признаёшь, что не права, — скупо кивнула хозяйка. А, вот о чём речь. Ну, не очень-то и хотелось думать, что она о Хуане!..

…Но расслабляться рано — поднятая тема не в личном, а в политическом плане намного важнее их сердечных разборок. Да, она не политик… Но подставлять семью на ровном месте не хочется. Мерседес — выцарапанный из горла дяди огроменный козырь, и надо чтобы он таковым и остался. А значит, ей нужно держать маску, удержаться на грани между высокомерием и простушечностью. Она обижается, но не считает это поводом для войны, и тем более разборок между ветвями Веласкесов.