Под перекрёстным огнём. Том 2

— Если бы Хуан в том пресловутом парке, или на следующей вашей встрече, смог узнать тебя получше, — продолжала добивать милая родственница, — если бы ты смогла раскрыться со стороны, с которой он тебя не успел увидеть, плевался и бежал бы от тебя без оглядки, через атмосферу без скафандра, твоё высочество! Тебе повезло, сильно повезло, моя милая, что ты — истинная мразь. То есть природная, искренняя. Не притворялась ею, а была сама собой. Ведь даже мрази имеют и другие стороны развития. Одну из которых Хуан и имел счастье увидеть, подумав, ты такая же — мягкая и пушистая — везде, со всех сторон.

Ну, возрази, бельчонок! Скажи, что я не права! — победно вскинула голову гостья, окончательно её растаптывая.

Изабелла молчала. А что она могла сказать? Она и сама об этом думала. До Хуана и до покушения она была другим человеком. Нервные встряски заставили её изменить мировоззрение, она уже не находит интересного во многих вещах, от которых сходила с ума ранее…

…Но это сейчас. А тогда это всё БЫЛО.

— Бэль, я пришла мириться, — вдруг резко сменила пластинку рыжая. Изабелла даже раскрыла рот от непонимания. Она только-только нашла линию, стратегию, которой собралась придерживаться в разговоре, чтоб защищаться… И на тебе! — Я не хочу поднимать и ворошить старое гнилое бельё, — с совершенно честными глазами продолжала гостья. — Да, была неправа, что согласилась на просьбу Хуана. И относись к этому как хочешь.

В оправдание скажу, что, во-первых, не верила и не верю, что ты изменилась ОКОНЧАТЕЛЬНО. — Её глаза победно заблестели. — Когда пойму, что твоё переформатирование завершилось… — Скривилась. — Тогда буду действовать совсем иначе. С гораздо большим уважением и всем прочим. Но пока ты в моих глазах не совсем такая, какой, какой видишь в зеркале себя сама.

И второе — я не танцевала на твоих костях. Как и со всеми объектами своей охоты, я, действительно, получала от общения с тобой удовольствие, пытаясь доставить таковое и тебе. Если и ты попытаешься быть объективной, поймёшь, что я права.

Она ещё раз внимательно осмотрела прикрывающее её тело полотенце.

— И это… Было здорово! Ты — классная! — вырвалось у неё.

— Да уж! — пробормотала Бэль. Возразить ей вновь было нечего. — Ну, и что теперь? Останемся и дальше любовницами? — пришла она в себя, допила кофе и залезла в кресло с ногами. — Или друзьями? И как будем делить нашего мальчика?

— Ты задаёшь вопрос, или ответ? — усмехнулась Мерседес. Всё, точки расставлены — врагами за их интимную связь они не будут, претензий ни у кого ни за что нет, а значит, этот пункт из повестки можно смело вычёркивать. Но он не единственный. Есть ещё и другой пункт, более важный лично для неё, Изабеллы Веласкес. А значит более важный в принципе.

— Наверное, ответ, — сверкнула глазами Изабелла. — Мне не нравится, что ты стоишь на моём пути. Мне не нравится, что ты рядом с ним, и что рядом НАСТОЛЬКО близко.

— Ты ему нравишься, причём безумно — я видела, — продолжила она. — Когда он говорил о тебе… — Бэль несколько раз вздохнула — сбилась. От волнения воздуха стало не хватать.

— В общем, ты ему нравишься, — констатировала она. — Как и он тебе. Не отрицай, всё было понятно ещё в «Короне», когда ты пыталась показать то дешёвое представление на публику в моём лице. Я, может, не самая умная на этой планете, но далеко не слепая.

— И что? Ну, нравлюсь, ну, рядом, и что теперь? — задала обезоруживающий вопрос Паула-Мерседес. Ибо ответить на него что-то внятное Бэль не могла. Она НИКАК не могла повлиять на корпус и его внутренние дела, а взаимоотношения напарников — дело корпуса и только корпуса. Просить помощи у матери отослать куда-то эту стерву?.. Значит расписаться в беспомощности. Отец не этому учил её всю свою жизнь. Да и не станет мать лезть в ту кухню — то, что корпус — семья, придумано задолго до неё неглупыми людьми.

— Не знаю, — честно развела она руками. — Но я не отдам его! — угрожающе сузила Бэль глаза. — Буду драться. И можешь забыть всё, что между нами было — я уничтожу тебя несмотря ни на что!

— А силёнок хватит? — усмехнулась рыжая. Она её совершенно, ну вообще нисколько не боялась! И если честно, ни во что не ставила. «Сегодня ты с ним, так и быть — пользуйся, пока я добрая. Но он — мой, и твоё мнение меня не трогает!» — так и веяло её настроем.

Бэль взяло зло, но она снова не могла ничего сказать. Как и сделать. Не своей кузине, маминому вассалу и напарнице Хуана одновременно.

Паула-Мерседес вновь решила сгладить конфликт. Она полностью вела, полностью контролировала их беседу, и это злило Изабеллу отдельно.

— Ладно, бельчонок. Давай сразу перейду к делу, раз сама не понимаешь или не хочешь понимать, зачем я пришла.

— К делу? — снова напряглась Изабела.

Кивок.

— Есть причина почему я решилась продолжать «банкет» с тобой после «Короны», когда это уже не требовалось.

Бэль была вся внимание.

— Мы — союзницы! — сделала рыжая стра-ашные глаза. — Стратегические!

— Стратегические? — потянула Изабелла, пробуя слово на вкус. — А не преувеличиваешь?

Гостья покачала головой.