Под покровом тьмы

День клонился к вечеру, и многое прояснилось в деле со вчерашнего разговора Энди с Викторией. На письменном столе лежал написанный от руки список вопросов, которые необходимо обсудить, — просто чтобы ничего не забыть. Заполненные папки были под рукой, прямо возле стола, на случай, если Виктория задаст неожиданный вопрос. С утра досье увеличилось на добрых десять дюймов, включив информацию о жертве номер четыре. Срочное вскрытие уже произведено, полицейские рапорты подшиты вдело. Колин Истербрук уверенно опознала подруга, которая обычно ездила с ней на работу. Полиция теперь знала о четвертой жертве больше, чем о третьей: неизвестная по-прежнему оставалась неизвестной. Из кабинета в управлении Энди наконец смогла разыскать Викторию в номере гостиницы в Сан-Франциско. Было ясно, что та очень занята. Энди постаралась передать последние новости как можно короче. Она смогла беспрепятственно отработать три из восьми пунктов списка, прежде чем Сантос начала задавать вопросы.

— Давайте-ка о вскрытии, — сказала Виктория. — У Истербрук барабанные перепонки лопнули?

— Да. На этот раз обе. У первой жертвы была повреждена только левая.

— И в чем, по-вашему, причина?

Энди почувствовала вызов. Это походило на тест, словно Виктория уже угадала ответ.

— Сомневаюсь, что из-за прослушивания слишком громкого стерео. Может, какая-то травма головы…

— Энди, не говорите так, будто задаете вопрос.

— Простите?

— Вы повысили голос в конце предложения, как если бы задавали вопрос. Есть у вас такая манера. Я заметила на совещании оперативной группы. Говорите увереннее. У вас хорошее чутье. Что за травма?

Энди бросила нервный взгляд на свой список. Это не было частью подготовленной речи.

— Ну же, Энди. Вы прямо там, с убийцей. Он видит Колин. Собирается удавить ее. Что ему нужно?

— Контроль. Контролировать жертву.

— Как он добивается этого?

— Оружие?

— Нет. Его оружие — это веревка. Контроль нужен до того, как он сможет использовать избранное оружие.

— Он застает ее врасплох. Внезапное нападение.

— И она вцепляется ему в глаза, у нее под ногтями остаются остатки его плоти для анализа ДНК. Плохо. Вернемся к травме. К лопнувшим барабанным перепонкам.

Энди прищурилась, пытаясь представить себе картину преступления.

— Он оглушает ее.

— Как?

— Обеими руками. Это должны быть две руки. Лопнули обе барабанные перепонки. Он бьет ее по ушам, обеими руками одновременно. Как эти знатоки боевых искусств.

— Он перед ней или за спиной?

— Не… не знаю.

— Вспомните прошлую жертву. Лопнула левая барабанная перепонка. Только левая. Что вы видите теперь?

Энди поежилась.

— Он стоит прямо перед ней.

— Откуда вы знаете?

— Я не знаю. Не уверена. Если убийца правша, то правая рука у него сильнее, она бьет с большей силой. Лицом к лицу его правая рука ударяет слева, там, где лопнула барабанная перепонка. Если он стоит за спиной жертвы, то левая рука бьет по левому уху.

— Что означает…

— У нас убийца-правша, нападающий спереди, либо убийца-левша, нападающий сзади.

Виктория молчала. Энди нервно ждала ответа — как школьница отметки.

— Очень хорошо, Энди. Мне понадобилось поговорить со знатоком боевых искусств, прежде чем я все это вычислила.

— Вы подвели меня прямо к нужному ответу.

— Просто примите комплимент и заткнитесь. В этом деле так мало ободряющего.

— Хорошо. — Энди слабо улыбнулась. — Спасибо. Означает ли это, что экзамен закончен?

— Он никогда не заканчивается. Что это говорит вам о мужчинах? Ни в том, ни в другом случае лопнувших барабанных перепонок нет.

Энди представила себе картинку.

— Он, наверное, нападал на них как-то по-другому. Возможно, взял на прицел, потом надел наручники и удавил. Может быть, это оказалось слишком легко. В следующий раз ему потребовалось что-то более возбуждающее. Поэтому на женщинах он отрабатывает приемы боевых искусств.

— Покупаю. Пока. — Виктория посмотрела на часы. — Послушайте, доставьте мне все досье на ночь. Сможем поговорить еще, когда я прочитаю материалы.

— Самое последнее, — сказала Энди. — Интересная подробность, которая на первый взгляд может показаться не относящейся к делу, но, по-моему, это важно для общей картины.

— Что?

— Работа Колин Истербрук. Она была менеджером в гостинице.

— Ну и?

— Это может подкрепить нашу «парную теорию».

— Вы считаете, что первая жертва тоже работала менеджером в гостинице?

— Нет. Но подумайте вот о чем. На этой неделе я несколько раз беседовала с Гасом Уитли, юристом, у которого в воскресенье исчезла жена. Ее зовут Бет Уитли. Несколько лет назад Бет обвинила Гаса в жестоком обращении. Это было довольно неприятно, но кончилось ничем. И во всяком случае, я не об этом.

— Тогда о чем же?

— Они на несколько месяцев разошлись. Это был единственный раз за все время их брака, когда Бет работала где-то вне дома. В деловом районе. И она нашла работу в отделе бронирования гостиницы. Это можно назвать помощником менеджера.

— Да, действительно, кое-что общее с Колин Истербрук…