Под покровом тьмы

— Вот почему она вначале сказала, что, возможно, знает. У нее есть предположение о том, что произошло с Бет. Возможно, совсем неплохое предположение. Но она не может сказать наверняка.

— Мне кажется, это хорошее объяснение.

— Которое только подчеркивает, что она не имеет никакого отношения к исчезновению Бет, Идеально. Папуля, я хочу, чтобы вы немедленно распечатали свой отчет. Мне не терпится показать его ФБР. Паппас поморщился:

— Возможно, вы передумаете.

— О чем вы?

— О четвертом вопросе. Я не ожидал получить реакцию, но она была.

— И какой это был вопрос?

— Я спросил, совершала ли она когда-либо убийство. Она ответила: «Нет».

— Это правда. Ее осудили за сговор с целью совершения убийства, но самого убийства не было. Ее взяли за подготовку преступления.

— Тогда она, наверное, вспомнила о другом трупе, когда отвечала на этот вопрос.

— Не понимаю.

— Она лгала, Гас. Она кого-то убила.

Гас не мог попросить Папулю не включать это в отчет. Этот эксперт был слишком честным. И при этом Гас понимал, что ФБР не пожелает договариваться с женщиной, которой, по-видимому, сошло с рук убийство.

— Так вы хотите, чтобы я напечатал отчет? Гас на мгновение задумался, потом сказал:

— Подождите, Папуля. Позвольте мне изучить это первому.

43

Не было ни переполоха в полночь, ни потерянного хрустального башмачка. Несмотря на это, если бы миссис Рэнкин заставила ее снова мыть полы, Энди стоило бы сменить свое вымышленное имя с Киры на Золушку.

В воскресенье магазин был закрыт, но Энди работала весь день, просто наводя порядок. Понедельник начался так же, как закончились выходные: одна черная работа за другой. В выдуманном мире Кира уже, пожалуй, отработала половину обещанных старухой бус. В реальном мире Энди планировала, как бы поаккуратнее узнать о той безобидного вида женщине, которую миссис Рэнкин выгнала из магазина в субботу днем.

Энди выжала бурую мыльную воду со швабры в ведро. Миссис Рэнкин наблюдала за ней, внимательно осматривая блестящий влажный пол.

— Неплохо, — сказала она, сложив руки на обвисшей груди. — Надо еще поработать в углах.

Энди встала и демонстративно оперлась на ручку швабры. Пора заканчивать.

— Углы в полном порядке.

— Они будут в порядке, когда я скажу, что они в порядке.

— Это дешевый магазин. А не операционная.

— Не дерзи. Или я сразу же уволю тебя.

— Вам бы этого хотелось, верно? Любите делать гадости.

— Думай, что говоришь, — сказала старуха.

— Вы понимаете, о чем я? Вы день-деньской сидите на своей заднице и просто ждете случая кого-нибудь обругать.

— Я тебя предупреждаю, Кира.

— Нет, мне это надоело. Вы оскорбляете меня, оскорбляете посетителей. Как вчера ту женщину, которая просто занималась своим делом.

— Не лезь в это.

— Она не делала ничего плохого. Только смотрела свитера.

— Заткни пасть. Ты не знаешь, о чем говоришь.

— Я стояла вон там. И видела, как все было.

— Я имела полное право выгнать ее отсюда.

— Ну да, а еще люди имеют право на приличное обращение. Немножко уважения. Немножко доброты. Может быть, вам надо бы хоть иногда пробовать.

— А может, тебе надо заткнуться, пока я не выставила тебя вон.

— А может, я и сама уйду, если вы не начнете обращаться с людьми хорошо.

— Тебе-то что за дело? Ты даже не знаешь эту женщину.

— Не имеет значения. Мне она показалась славной. Старуха вся кипела. Она схватила Энди за руку.

— Пустите меня! — сказала девушка.

Хозяйка магазина крепче вцепилась в нее и поволокла Энди к двери.

— Вы что, спятили?

Старуха распахнула двери и вывела Энди на улицу.

— Ну-ну! — сказала она резко. — По-твоему, она выглядит славной, а? Хочешь подружиться с этой женщиной, да? Пожалуйста.

Они остановились у фонарного столба в полуквартале от магазина. На уровне глаз к нему было приклеено объявление. Миссис Рэнкин сорвала его и сунула Энди.

— Иди туда, дуреха. Хочешь задружиться с ней — топай. Но только чтобы в моем магазине больше ноги твоей не было.

Она повернулась и понеслась обратно. Озадаченная Энди стояла на обочине, сжимая в руке смятое объявление. Она развернула его и прочитала. И в ту же секунду поняла, что работа в дешевом магазине закончена.

Завтра вечером ей надо быть совсем в другом месте.

Гас все время думал от результатах допроса.

Первой мыслью было вызвать Ширли и устроить очную ставку. Однако, как юрист, он знал, что перекрестный допрос без подготовки ничем хорошим не кончится. Ему надо собраться с мыслями, еще раз просмотреть имеющуюся информацию. К несчастью, ничего из этого не помогало понять, убивала ли Ширли кого-нибудь. У Гаса была копия ее досье. У него были газеты, рассказывавшие о ее аресте и судебном процессе. Он мог попросить своего частного сыщика нарыть еще, однако для этого требуется время. Слишком много времени.

В Вашингтонский женский исправительный центр Гас вернулся в понедельник утром — немного успокоившись, но так и не решив, стоит ли допрашивать Ширли еще раз. А когда он сел перед перегородкой из оргстекла, даже спокойствие исчезло. Ширли заставила его ждать почти двадцать минут. Наконец у него за спиной открылась дверь.

— Ширли не хочет встречаться с вами, — сказал охранник. — Что?