Под прикрытием

Первые два часа Маршалл стоял перед дверями Овального кабинета неподвижно, как статуя, внимательно прислушиваясь к служебным переговорам других охранников, которые он слышал благодаря вставленной в ухо «макаронине» (так сотрудники Секретной службы называли между собой специальное радиопереговорное устройство). Переговоров, впрочем, почти не было, и Маршалл слегка заскучал. Спустя еще пару часов ему стало казаться, что еще немного – и он просто заснет стоя, поэтому он придумал себе развлечение: теперь он внимательно разглядывал молодых женщин, которые изредка проходили по коридору, прижимая к груди айпад, стопку бумаг или папку с документами, и старался запомнить их лица, совмещая, так сказать, приятное с полезным. Когда же в коридоре никого не было, он созерцал мыски своих новеньких ботинок, сверкавших так, что в них можно было смотреться, как в зеркало.

В очередной раз оторвавшись от разглядывания башмаков, Маршалл увидел перед собой маленькую девочку в серой юбочке и розовом свитере и вздрогнул от неожиданности. Ее светлые волосы были заплетены в две тугие косички, во рту не хватало двух передних зубов. Девочка внимательно и серьезно смотрела на Маршалла снизу вверх, и он невольно сглотнул: на мгновение ему показалось, что он все-таки заснул на посту. Но нет – девочка существовала на самом деле. Окинув его еще одним внимательным взглядом, она приветливо кивнула, и Маршалл наконец ее узнал. В жизни шестилетняя дочь президента страны была еще очаровательнее, чем на снимках. Особенно хороши были ее большие голубые глаза, которые смотрели так открыто и доверчиво, что Маршаллу захотелось прижать ребенка к себе.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась девочка. – Вы новичок? Я вас раньше не видела.

– Да, я новичок, – кивнул Маршалл, у которого вдруг пересохло в горле. Странно, подумал он, что девочка одна, без сопровождающих. – Сегодня мой первый рабочий день… мэм, – добавил он, слегка растерявшись. Как разговаривать с детьми – особенно с детьми охраняемого лица – он понятия не имел. Во время инструктажа ему ничего об этом не говорили.

– Вам здесь нравится? – серьезно спросила девочка, и Маршалл с трудом удержался, чтобы не улыбнуться. Дочь президента была очень милой и немного смешной, но ему не хотелось, чтобы она подумала, будто он смеется над ней.

– Да, очень, – ответил он, как ответил бы любому взрослому человеку. – Здесь все так хорошо воспитаны! – «Даже маленькие девочки», чуть не добавил он, но вовремя прикусил язык. Интересно, подумалось ему, часто эта кроха бродит по Белому дому одна? И кстати, почему она не в школе?

– Меня зовут Амелия, – представилась девочка. – Здесь работает мой папа, – сообщила она, указав пальчиком на дверь Овального кабинета. – Его зовут Филипп Армстронг. Вы с ним уже познакомились?

– Пока нет, – серьезно сказал Маршалл. Как зовут президента страны, он, разумеется, знал. – Мистер Армстронг пока не выходил – по-видимому, он очень занят.

Девочка кивнула.

– Так и есть, – сказала она и словно прочла мысли Маршалла: – Обычно по утрам я тоже бываю занята, но у меня в классе ветрянка, а мама не хочет, чтобы я заразилась. Вы знаете, что такое ветрянка? От нее по всему телу идут маленькие волдырики, которые ужасно чешутся. Вы болели ветрянкой?

– Наверное. Не помню точно, – серьезно ответил Маршалл. С каждой минутой Амелия нравилась ему все больше.

– Не бойтесь, от меня вы не заразитесь, потому что у меня никакой ветрянки нет, – успокоила его девочка. – Мой брат болел ею в прошлом году, но я и тогда не заразилась, и мама не хочет, чтобы я заболела сейчас. Марта, которая обычно занимается нами, простудилась, а маме как раз сейчас укладывают волосы, поэтому я решила навестить папу – мне нужно задать ему один важный вопрос. Кстати, кем вы нарядитесь на Хэллоуин?

Маршалл слегка оторопел. А работка тут остросюжетная, мысленно хмыкнул он.

– Не знаю. Я еще об этом не думал, – пряча улыбку, признался он. Разговор с Амелией его увлек.

– А я сначала хотела одеться Золушкой, – доверительно поведала Амелия, – но в хрустальных туфельках очень трудно ходить. Я боюсь упасть, поэтому я решила нарядиться мышкой. Я надену свои балетные туфельки и розовую балетную пачку – как вы думаете, я хорошо буду выглядеть?

Маршалл расплылся в веселой улыбке.

– Мышь в розовой балетной пачке – что может быть прекраснее?

Амелия с энтузиазмом кивнула.

– А мой брат хочет нарядиться вампиром. Папа уже купил ему кровь, но мама сказала, что он все вокруг перепачкает… – Она хихикнула, а Маршалл сделал серьезное лицо. То, что президент США покупает сыну искусственную кровь для костюма вампира, показалось ему совершенно нормальным. Во всяком случае, он решил, что это нормально, когда вспомнил, что делали и как вели себя другие люди, с которыми он на протяжении шести лет общался в Эквадоре и Колумбии. Да, решил он, это – нормально. Именно так и должны делать люди, которые живут нормальной жизнью, у кого семьи и дети.