Под руку с Одиночеством. Брошенные Ангелы

Подружки оделись для отдыха по-разному и очень похоже. Под короткий джинсовый сарафан на широких лямках Мелл натянула белый топик. Косички продолжались едва заметными белыми ленточками. Слегка опустила внутренние уголки нижних век, покрасив их сверкающей белизной, и нанесла тонкую белую вертикальную линию от центра нижней губы через подбородок.

Под свой сарафанчик Танька надела черную футболку. Волосы в хвостик собрала почти на макушке. Над левым веком черной краской протянула к виску изящную веточку с маленьким цветком.

Ножки Мелл в белых кедах и Танькины в черных кроссовках обещали долго не уставать. Колечки на больших пальцах правых рук у девочек были с загадочным черно-белым орнаментом.

Мелл не знала, куда деваться от разглядываний и расспросов. Танька, лукаво улыбаясь, и не думала ей помогать: вспоминала свое первое знакомство и пыталась ещё раз пережить ощущение новизны жизни.

Анси очень постарался спрятать настроение, прикрываясь светлой радостью, но в ауре рисунок горькой грусти все равно присутствовал.

***

‒ Повторяется. Снова на Курорте оказалась, ‒ оператору хотелось свежести и действий.

‒ Она неповторима! Уникальна, таких больше нет! ‒ техник грозно потряс кулаком в сторону коллеги. Ничего хорошего это не сулило. ‒ А сейчас свою… подружку привела знакомиться.

‒ Себе не ври: это любовь! И там не знакомство происходит. Всем дает понять, что сердце занято. Почему так? Ведь терять будет очень больно.

‒ Думаешь, будет? Такая утрата ‒ наказание, а она…

‒ А она ‒ дьявол! Существо, которое посебе знает боль и страх одиночества!

***

‒ Я решила разнообразить ваше торжественное меню, ‒ присев по-японски[12], Танька без зазрения совести выкладывала на «стол» сладости из большого пакета. Вершиной заботы стали контейнеры с малиновым и банановым мороженым. ‒ Может, приживется такое меню…

‒ Ты о сладком? ‒ тоненькая Ирим с удивлением разглядывала неуместное количество пирожных среди праздничных блюд. ‒ У нас его едят, конечно, но не в торжественный же момент!

‒ Танюша! Ты б еще соленое притащила! ‒ рассмеялась Ноти.

‒ Праздничный стол ‒ это острое! Остальное ‒ так, развлечение от нечего делать, ‒ бросил последнюю горсть земли на могилу Танькиной инициативы Тони.

‒ Ты мне настроение не порть, не выйдет! ‒ доставая огромный арбуз из оказавшегося бездонным пакета, Танька не утратила веселости. ‒ А где Юна? Этот кареглазый оптимизм?

Долго отмалчиваться у присутствующих не получилось. Мелл, уловив тонкий запах неловкости момента, ринулась на защиту подруги:

‒ Столько всего случилось, и я попросила, чтоб Танюшка не лезла в инфосферу, дала мозгам покой после боя. Даже не подумала о таком… Я не специально, чес-слово! ‒ ребята, общавшиеся с ней до этого, не стали отворачиваться или обижаться. Помогая снять напряжение, словно ветром прикасались успокоением и сочувствием.

 

Осознание случившегося заставило Таньку вскочить.

‒ Многие погибли, не только Юна. Уллиса больше нет, кто-то в его группе оказался неповоротливый. Мисе сильно досталось, она дома была как раз. Одна, ‒ Анси не упрекал и не осуждал. Без выражения и акцентов рассказывал о событиях, не больше. Но что-то Таньке не давало покоя в его речи.

 

«Он научился скрывать эмоции?

Подавляет переживания. Отношение к ситуации он исправить не в состоянии, да и не хочет, ‒ глотало слюнки второе Я, глядя на коробочки с холодным десертом.

Это же глупо! Наоборот ‒ нужно выплеснуть всё! ‒ растерялась Танька.

Вот ты и займись: возьми под ручку, прогуляйся, подерись и сломай ему нос, ‒ воображаемый стаканчик с мороженным уже был в руках Альтер Эго.

Что ты несешь?!

Соревнования нужны. Спортивные. Разве не очевидно? Случится необходимая разрядка, ‒ облизнулся кусочек сознания, примериваясь ложечкой к сладкому снегу. ‒ Например, триатлон, ‒ продолжала советовать, не глядя на себя.

Ясно. А что сейчас-то делать…»

 

‒ Мы праздновать собрались, зачем тоской ауру портить? ‒ шевелюра над разрисованным лицом Аласа оставалась все такой же лохматой.

‒ Правильно! Как-то неловко даже, что мы скорбим. Непорядочно это, ‒ Ирим подала пример и потянула к «столу» Мелл. ‒ Я тебя сейчас таким угощу!

‒ Рядом уже не сядешь? ‒ внезапно развеселился Анси, глядя на постепенно приходящую в себя Таньку.

‒ Сяду, за кого ты меня принимаешь? ‒ легко прозвучало в ответ.

‒ Точно! Ты под знаком Одиноких Белок, совсем из головы вылетело, ‒ он символически подал девочке руку, помогая сесть.

С сожалением обнаружив, что из-за необходимой реабилитации доступ к Мисе через астрал нежелателен, Танька оставила все подобные заботы на потом.

 

‒ Давай уже, подставляй себя: мне облокотиться и согреться, ‒ усевшаяся Танька, словно подушку, попыталась взбить твердый бок Анси. ‒ Совсем уже каменный, ‒ ворчала себе под нос, так, чтобы его опора точно все расслышала. — Да расслабься ты, глыба! ‒ игры в интонациях было даже больше, чем в словах.

От пришедшей в голову шальной мысли ‒ подложить вместо подушки Лютика ‒ пушистый защитник шарахнулся к другому концу стола.

‒ На тебя не угодишь! ‒ довольный кавалер понимал границы таких действий. ‒ Ты с чего начнешь?