Под русским знаменем

Но турки так укрепились в горах, что нечего было и пробовать выгнать их отсюда штурмом: мало людей было в Балканах; волей-неволей приходилось ждать, когда закончится великая драма под Плевной и соберутся все освободившиеся там войска...

XXV ЖИВОЕ КОЛЬЦО

 тaм, по всему было видно, близилась уже желанная развязка...

Двадцать второго октября к Дольнему Дубняку прибыл, чтобы на следующий день посмотреть отличившихся гвардейцев и проститься с ними перед походом в горы, Государь Император Александр Николаевич. Ночевать он изволил в селе Медован, куда прибыл из Богота под Плевной и августейший главнокомандующий со всей своей многочисленной свитой.

Скромная избушка медованского турка Дервиш-эфенди приютила царя-освободителя. Всего две крохотные горенки, с оклеенными газетной бумагой окнами, были застланы на полу фуражными мешками. Ветхий ковёр закрывал дверь. На белых глиняных стенах казаки, готовившие Государю ночлег, наставили мелом крестов: Не подобает православному царю ночевать в некрещёном доме!». Походную кровать Государь захватил с собой. Складной столик принесли из палатки главнокомандующего, а два складных стула нашлись у командира астраханских драгун Мацелевича; столовую устроили в примыкавшей к горенкам конюшне. Вот в такой обстановке и провёл ночь Государь.

На другой день так радостно гремело «ура!» гвардейце, встречавших своего Государя, что турки, высыпавшие в удивлении на Плевненские свои высоты, смотрели только на происходившее в Дольнем Дубняке, но даже огня не открывали.

Русские гвардейцы и армейцы, а вместе с ними и вся румынская армия после этого стеснили Плевну ещё более. Генерал Тотлебен[69] ещё с 11 октября начал бомбардировку этой твердыни. Ровно в пять часов девяносто осадных и дальнобойных орудий приветствовали из своих жерл Османа-пашу и защитников Плевны, сказали им «с добрым утром!». Девяносто снарядов, жужжа, шипя, свистя, разрываясь в воздухе, неслись в намеченный накануне пункт. Этот чудовищный дождь ниспадал на обречённое ему место, и его как не бывало. Турки сейчас же кидались исправлять повреждения, и тогда по ним открывался огонь с ближайшей батареи. Точно таким же залпом между пятью и шестью часами вечера русские желали своему противнику «спокойной ночи». После такого «пожелания» всё стихало, и только раздавались одиночные выстрелы по работавшим над исправлением батарей врагам.

Кроме Гривицкого редута был и ещё «ключ» к Плевненской позиции. Это были так называемые Зелёные горы под Плевной. Отсюда осаждавшие могли мешать всякому движению Османа-паши в тылу. Здесь же преграждался ему всякий выход на шоссе, ведшее к Софии, и, при попытке прорваться к реке Виду, отсюда могли бы кинуться русские войска на арьергард уходящей армии.

Однако эта позиция, важнейшая и опаснейшая, была в руках турок.

На Кришанских высотах, совсем в виду Зелёных гор, расположилась 16-я пехотная дивизия: владимирцы, суздальцы, угличане и казанцы. Как только наступила осень, вырос целый городок, заселённый солдатами названных полков. Выкопаны были просторные землянки, отапливавшиеся печами. Ни дождь не проникал в них, ни осенняя сырость не страшна была солдатам. Всем им было уютно и спокойно, насколько это, конечно, было возможно в их положении. Во всём лагере, несмотря на ухудшающуюся день ото дня погоду, оставались только два холщовых намёта. В одном из них никогда не смолкали говор и смех. В другом, где было всегда тихо, стояли только походная кровать, простой стол и походные табуреты. Эти намёты, доступные дождю и холоду, были столовой и спальней командира 16-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Михаила Дмитриевича Скобелева, героя «Третьей Плевны» — Белого генерала.

Под вечер 28 октября Скобелев взял Зелёные горы и укрепился на них. Туман позволил охотникам из стрелков 9-го батальона подобраться незамеченными к турецким ложементам. Охотников было всего 70, и вёл их на рискованное дело подпоручик Тарасенков. Первый ряд турецких ложементов взят был моментально. Турки, не ожидавшие нападения в тумане, выскочили, потеряв в одно мгновение около 80 человек. Стрелки бросились к следующему ряду окопов, а подоспевшие сапёры уже поворачивали в сторону неприятеля фронт взятых укреплений. Когда туман поредел, несколько таборов турок кинулось было на штурм отбитого у них укрепления, но стройные, правильные залпы заставили их уйти прочь. Зелёные горы перешли в русские руки.

Скобелев сейчас же перенёс сюда своё пребывание. Для него солдаты вырыли ямку в уровень с дном передовой траншеи. В ней на санитарных носилках спал Михаил Дмитриевич, переселившийся на Зелёные горы вместе с начальником своего штаба капитаном Алексеем Николаевичем Куропаткиным[70]. Сюда же явились весь 9-й стрелковый батальон, Владимирский полк, две стрелковые роты Ярославского полка, сапёры, две сотни донских казаков Нагибина с артиллерией в четыре картечницы. Вместе со Скобелевым это была уже внушительная сила.