Под сенью исполинов

Ещё до того, как пришедший в себя Буров озвучил эти две мысли, Роман передумал их уже со всех ракурсов. Во-первых, синтетик, ворвавшийся к нему в генераторную, определённо не был обычным. Хотя бы потому, что если обычный синтетик наносит человеку повреждения, то несовместимые с жизнью. Он убивает. Значит, синтетик необычный. Вывод напрашивался сам по себе.

Словосочетание «человек Макленнора» в устах Бёрда носило разве что пренебрежительный окрас. Роман же начинал подозревать, что Майкла для того сюда и отправили, чтобы выяснить что-либо о драгоценном экземпляре. Но тут тоже возникала двоякость: никто не гарантировал же, что внутри экзотела не засел какой-нибудь свихнувшийся тип, пробывший на чужой планете хрен знает сколько лет! Да ещё и в обществе Карины — от такого любой возгорится идеей крушить черепа направо и налево, презрев мораль и членораздельность речи!

Вторая мысль бросалась в глаза всей очевидностью. Вопрос: зачем синтетик повредил генератор? Ответ: чтобы люди покинули челнок в поисках иного убежища. Либо это всё-таки не синтетик, учитывая запасы продовольствия и воды на челноке…

— Товарищ майор! — окликнул командира Иван, как только группа поднялась на холм.

Аудиосистема позволяла прекрасно ориентироваться в пространстве: работал динамик той стороны, с которой находился и источник звука. Это безмерно радовало, ведь не приходилось, как в «Сапфире» вертеться по сторонам, а говорившему — жестикулировать, чтобы привлечь внимание.

Иванов указывал куда-то вверх, в скалы. Роман настроил визор на приближение, следуя его словесным ориентирам. В очередной раз Иванов проявил себя весьма толково — в качестве ориентиров он выбрал объекты, мимо которых ну невозможно промахнуться взглядом. Роман быстро разглядел то, что пытался ему показать боец.

На высоте не менее двухсот метров, накрепко вгрызаясь в местный гранит стопорными крючьями, виднелся ещё один модуль. На сей раз одинокий и частично придавленный огромным камнем. Как он туда попал? И зачем?

— Иван! Ты и Бёрд — против часовой. Внимательно только. Неизвестно, какое у колонистов настроение после девятнадцати лет на Ясной. Ты — за старшего.

Романа имел информацию, которой не было более ни у кого. Специфика должности и ряд определённого рода знакомств позволяли ему иной раз слышать о вещах из разряда «не для всех».

После войны экспедицию на Ясную откладывали лишь по одной причине: отсутствие сигнала от квантовых приёмников с её поверхности. Попросту некуда было «прыгать». Но полгода назад вдруг заговорили, будто сигналы появились. И отчего-то заговорили об этом исключительно по углам коридоров с красными коврами да по кабинетам с двумя портретами. Афиши, мягко говоря, никто не вывешивал.

Тогда Нечаев не совсем понимал к чему такая таинственность. Теперь всё вставало на места. Челнок, с которого пришёл сигнал, принадлежал, если так можно выразиться, американским теперь уже опять партнёрам. Видимо, у них самих нихрена не вышло — сожгли заживо группу, хорошо если одну. Вот и обратились к заклятым друзьям.

Нечаев и Павлов обходили модули по часовой стрелке. Входа пока не было, попадались только плотно закрытые защитными кожухами иллюминаторы да предусмотренные в разных местах точки стыковки с задраенными и опломбированными шлюзами.

Колёсные шасси модулей давно проглотил песок. На крыше медленно вращался метеозонд и уныло смотрела в зеленоватое небо тарелка антенны. Имелись ещё какие-то анализаторы и датчики — Нечаев не всматривался. Вид у модулей был заброшенный. Либо же колонисты боялись визита Карины, оттого и перекрыли себе наглухо дневной свет слоем углепластика.

Модули стояли к лесу задом, к отрогу — передом. У единственного входа уже ждали Иванов и Бёрд, что-то разглядывая на песке около выдвижного трапа. Когда Нечаев и Павлов приблизились, Иван дулом винтовки достал из-под белого слоя выцветший почти до неузнаваемости китель.

— Jessica Bristow, — вслух прочёл Майкл вышитую на нагрудном кармане надпись на латинице, — Two thousand thirty-ninth year, — потом повернул китель левым рукавом к себе. — HR1203…

«Джессика Бристоу. Две тысячи пятнадцатого года рождения, сотрудник коллаборации LIGO, астрофизик. Числится в составе экспедиции на Ясную две тысячи тридцать девятого года», — короткая справка Ординатора вышла своего рода некрологом.

— Следом за взводом Иконникова, — под нос буркнул Нечаев. — Джессика Бристоу прыгнула сюда в куче таких же как она — учёных… Подкрепление, блин…

— Почему китель именной? — спросил Павлов, подходя ближе. — Не может же… А! Понял.

Надпись на кармане была вышита вручную полиметаллической нитью, предназначенной по идее для мелкой точечной сварки. Роман встречал и более экзотическое её применение. Полиметаллическая нить, помимо прямого назначения и швейных дел, нередко использовалась космопроходцами даже в качестве зубной.