Под сияньем северной Авроры (СИ)

- Ты большой, я это имела в виду, - пояснила я. - Большой и заметный. Людям тебя видеть стопроцентно не надо. Для них любое прикосновение к тебе - верная смерть.

Нарики перевернули котел с супом и глупо захихикали, вальяжно развалившись на дне пещеры.

- Ну че мне с вами делать, обдолбыши? - вздохнул Ян. - В «нижний» мир к духам для прочистки мозгов отправить, что ли…

Сердитый хлопок ладоней ведьмака, и вся компашка дружно исчезла из вида, а тяжелый чугунный котел снова вернулся на очаг.

- Думаю, на первое время пяти минут вам хватит, - впервые продемонстрировал длиннющие клыки Ян, глаза его очевидно налились кровью. - Тупые человечки… как же вы бесите, сожрал бы вас всех, да нельзя мне по контракту…

Второй хлопок, и вот я уже барахтаюсь на мелководье у гряды, где обычно заходила в воду.

- Женя! - с облегчением в голосе произнес Сэйнт, вытаскивая из рюкзака огромное банное полотенце. - Ну разве ж так можно пугать… А ноги? А холод… Ты вообще температуру видела? Эх… Ну совесть твоя где…

Глава 15. Тяжелые думы

Жизнь на биостанции потекла своим чередом, если не брать в расчет некоторые мелкие странности. Антон почему-то принялся усиленно нас с Сэйнтом избегать. Вообще-то я частично понимала его, но…

Первое время это искренне веселило. Такая неприкрытая обида в глазах аспиранта… надо же… И из-за чего? Из-за пельменей. Рыб-пельменей! Сам сказал - сам пошутил - сам проспорил. Шутка оказалась пророческой. Рыбы и впрямь существуют.

Потом такое поведение стало напрягать. Мы заходим в столовую или лабораторию под ручку с Сэйнтом - Антон пулей вылетает из помещения, будто его все черти мира лично в спину толкают.

Однажды я попыталась с ним поговорить на эту тему, мол, так нельзя: ну ладно, в столовой не есть рядом, это личное, но по работе не общаться из принципа - это уже перебор. Антон, понимающе выслушав мою отповедь, явно собирался мне что-то рассказать, но, завидев тайца, снова привычно сбежал, болезненно скривившись. Я махнула рукой - да катись ты, разобиженный и нелепый, куда подальше. Вот уж не знала, что ты такой.

Однако вскоре выяснилось, что не только я обратила внимание на ненормально-психическое поведение аспиранта.

* * * * *

- Антон, поясни, - задумчиво произнес Семен. - Только пойми правильно… Я который день наблюдаю за всеми перипетиями вашей отношенческой Санта-Барбары… я правда хочу помочь, но пока не знаю, чем… Короче… почему ты так резко уходишь каждый раз, когда Женя и Минг заходят в помещение? Тебе настолько обидно? Это демонстративный игнор? Или что?

Антон мучительно покраснел.

- Это сложно объяснить, - промямлил парень. - Ты решишь, что я схожу с ума.

- А ты попробуй, - плюхнулся на стул в столовой Семен.

Антон, подумав, сел напротив лучшего друга и принялся рассказывать.

- В общем… после того, как Сэйнт притащил ведро проклятых рыб-пельменей, я категорически не могу находиться с этой азиатской парочкой рядом. Мой критический предел - 4-5 метров. Я проверял.

- Всё-таки ревнуешь, - цокнул Семен.

- Да дело не в этом, - надрывно зашептал Антон, тревожно оглядываясь вокруг. - Я знал, что ты не поймешь. Этого никто не поймёт… Я бы сам не понял и не поверил. Ни за что. Никогда. Но факт есть факт. Пойми, я дал СЛОВО не мешать Сэйнту, пока он находится рядом с Женей, и это чертово СЛОВО работает буквально. Я даже по работе рядом с ними сидеть не могу, прикинь. Главное, если они в разных местах, и к одному, и к другому подойти могу. Могу даже потрогать. Но если они вместе… всё, пиши, пропало.

- Этого не может быть. Ты сам себя накрутил.

- Ага, - невесело рассмеялся Антон. - И уши сразу закладывает, и ноги отнимаются… это всё психосоматика. Ни фига. Либо я в аномальной зоне, что вполне вероятно, учитывая появление бегающих пельменей, либо я проклят. Или не знаю, что.

- Ерунда какая-то, - не выдержал Семен. - Так не бывает. Я тебе докажу. Минг! Минг! Женя! - заорал микробиолог. - Есть дело! Подойдите сюда!

Парочка оторвалась от привычного воркования и направилась прямиком к парням. Антон позеленел.

- Да ты издеваешься! - жалко проскулил он.

- Нет, - схватил за руку Антона его друг. - Я тебя держу. Ничего с тобой не случится, поверь!

- Случится, - затрясся аспирант. - Мне уже хреновеет…

Сэйнт широко улыбнулся и спросил:

- В чем дело, Сеня? Что стряслось?

- Да у нас тут спор возник, - принялся пояснять микробиолог, крепко удерживая вырывающегося аспиранта за руку. - Как думаешь, рыбы-пельмени - живородящие или икромечущие?

- Икромечущие. Причем у них, вероятнее всего, партеногенез. Я видел кладку.

- Серьезно? - ахнула я.

- Угу. Скала была буквально облеплена малюсенькими полупрозрачными икринками, в которых чётко просматривались пельмешки.

Антон резко побелел, а потом из носа парня хлынула кровь.

- Тошка! - подскочила я к парню. - Тош, ты как? Ребят… тампон, вату, бинт, перекись водорода… хоть что-нибудь, но быстро! Антон, на бок, живо! Зажми переднюю часть носа с двух сторон! Есть «мушки» перед глазами? Звон в ушах? Я сейчас… сейчас…