Под сияньем северной Авроры (СИ)

Эмма многозначительно приподняла бровь.

- О, пахнет новыми детишками? - толкнул в бок Эйнара его лучший друг Оскар. - Бро, не увлекайся, честное слово. Четверых, как по мне, вполне остаточно. Хотя частично я тебя понимаю.

Эйнар густо покраснел.

- Шестерых. М-м-м… Супруга ждет двойню.

Оскар загоготал.

- Да ты кролик, бро. Либо кролик, либо сектант. И я не знаю, что хуже. Хочешь, я тебе подарю на день рождения упаковку презервативов? Может, ты просто не в курсе, что они вообще есть?

* * * * *

Жизнь с Эйнаром была фантастически прекрасной. Иногда Эмма сама себе завидовала. Посудите сами: дом - полная чаша. Послушные дети (ей было, с чем сравнить!). Любящий ЗАБОТЛИВЫЙ муж пылинки с нее сдувает. А ведь женщина иностранка, не местная. И не понаслышке знала, как женятся обычно норвежцы на выходцах из Азии. В большинстве случаев мужчины получали узаконенных рабынь, которые были на все согласны, потому что по меркам условного Таиланда, Филиппин или Малайзии даже эта скотская европейская жизнь ПОД КЕМ-ТО была намного лучше, чем на родине.

Чаще всего парочка выглядела курьезно по местным меркам: мужичок был на двадцать-двадцать пять лет старше молоденькой симпатичной девчушки и явно женился «на вырост», то бишь с претензией на то, что послушная азиаточка «досмотрит» его на пенсии в обмен на «райскую» жизнь и наследство. И если лет двадцать назад такие браки были еще экзотикой, то теперь это стало довольно распространенной практикой. К слову, подобные отношения (не важно, были они вызваны и впрямь большой и чистой или людьми правил взаимный меркантильный интерес) являлись довольно крепкими, разводов, как правило, не было.

Местные же девушки замуж стремились не выходить, потому что были воспитаны в совершенно других условиях и ориентировались на другие ценности, разумно полагая, что одной лучше, чем в семье. Даже если они и строили с кем-то отношения, то до брака, подтвержденного официальным документом, дело, чаще всего, не доходило.

Феминизм такой феминизм.

Короче говоря, Эмма небезосновательно считала, что спасла в прошлой жизни планету, и никак иначе. Ей несказанно повезло с мужем. И она хорошо это понимала. Семья была эталонно-каноничной, хоть сейчас иллюстрируй журнал «Семейное счастье» и всё в таком ключе.

Единственное, что постоянно тревожило Эмму - странные жуткие сны. В них она видела саму себя. Нереально злую версию самой себя, которая грозилась уничтожить все живое на сотни километров вокруг, элементарно утопив. И начать предлагала именно с собственного мужа.

Иногда Эмма была в образе человека. Иногда - русалки с зеленым хвостом. Иногда - страшного существа с кроваво-красными глазами, красными плавниками и длинными красными когтями. Иногда она была даже не одна, а в сопровождении какого-то парня со странно-прозрачной нижней половиной тела. Парня, чье имя не могла вспомнить, как ни пыталась. Внешне он частично напоминал ее саму и был неимоверно зол на то, что ему снова и снова приходится охранять какой-то трезубец.

- Я не могу жениться, пока эта треклятая вещь у меня! - изрыгал потоки мата полупрозрачный парень, время от времени пульсируя фиолетово-красным светом. - Не могу! Я не могу вернуться на Родину и буду торчать в этой холодной дыре до скончания своих дней, видимо! Моя невеста уже просто не может столько ждать! Это просто неприлично! И когда она меня бросит, что вполне вероятно, я просто расхерачу к чертям весь этот мир и нарушу данное твоему НОВОМУ мужу СЛОВО, потому что… потому что зол!

Иногда Эмма видела во снах синего неимоверно худющего драного кота с травянисто-зелеными глазами, который, отчаянно вопя и тряся золотой цепью, пытался напомнить про какие-то царапки. Коту женщина не верила по непонятной причине, хотя весь его несчастный и замотанный вид доказывал ей, что он искренне хочет помочь.

Впрочем, не всегда Эмме снились кошмары. Изредка это были довольно приятные сны, в которых она плыла под водой… с кем-то. С кем-то, на ком были жемчужные бусы. Но эти сны ее злили гораздо больше, чем те, в которых она видела очевидно страшные и неприятные вещи. Эмма не могла понять, кого именно она видит.

Женщина неоднократно просила мужа о записи на консультацию к психологу, потому что с ее психикой временами явно творилось что-то не то (взять то же ярое желание убить Эйнара, которое периодически возникало после особо жуткого кошмара), но супруг просто мягко успокаивал ее и говорил, что ничего страшного. Мол, сон есть сон.

В один из дней у Эммы с мужем вышел непростой диалог. Эйнар очень деликатно пояснил свою позицию на счет психологов и психиатров.