Под скорбной луной

Я слабо улыбнулся и положил ладонь ей на щеку, и она прижала ее сверху своей рукой. Далеко не в первый раз ум и здравый смысл Белинды давали мне повод возблагодарить бога за такую помощницу.

Внезапный стук в дверь заставил нас подскочить от неожиданности. Бел вопросительно вскинула брови, и я пошел открывать. На пороге стоял Стайлз с книгой под мышкой и пачкой газет в руке.

— Что происходит? — вздохнул я. — Сегодня все несут мне свежую прессу!

— О чем вы? — покачал головой инспектор и продолжил, не дожидаясь ответа: — Простите, но дело не терпит отлагательства.

— У меня в гостях Белинда, — пояснил я.

Они со Стайлзом познакомились несколько месяцев назад, когда Бел угрожали во время расследования убийств на реке.

— О, неужели! — с видимой небрежностью воскликнул инспектор, хотя появившийся откуда ни возьмись румянец выдал его смущение.

— Она пришла совсем недавно и тоже принесла газеты, — успокоил его я.

— А, вот как… — расслабился он и проследовал за мной в гостиную. — Здравствуйте, мисс Гейл!

— Добрый день, мистер Стайлз! — тепло улыбнулась Белинда. — Как приятно вас видеть!

Пока инспектор раздевался, я пустился в объяснения:

— Бел только что показала мне несколько статей из разных газет, которые едва ли не дословно повторяют друг друга. Одни и те же слова и выражения, и каждое из них бросает тень подозрения в причастности к последним событиям на Братство.

— Знаете, «Лига стюардов» пугает меня гораздо больше, чем ИРБ, — ответил Стайлз, повесив на крючок пальто и шляпу, и обернулся к Белинде. — Мы лишь на днях узнали об этой группе, и я вчера посетил их собрание.

— Майкл рассказывал, — кивнула Бел.

— Том Флинн сообщил, что изначально «Лига стюардов» проповедовала изоляционизм, — добавил я: — Причем полагал, что «Лига» давно приказала долго жить. Так что вы там услышали, Стайлз?

Инспектор помрачнел.

— До того, как пойти на лекцию, я решил что-нибудь выяснить о самом лекторе. Зашел в книжную лавку и вот что там обнаружил.

Он протянул мне книгу, и я прочел вытисненное на корешке название: «Высшие и низшие расы».

— А теперь откройте ее.

Я перевернул несколько страниц и нашел полное название: «Высшие и низшие расы на особом примере ирландского и кельтского отребья в собрании лекций выдающегося чистокровного представителя английского народа доктора Квентина Атвелла». Прочитав его вслух, я почувствовал, как мой голос дрожит от гнева.

— Этот человек называет себя доктором и исследователем человечества, — перебил меня Стайлз, — и он не меньшая гадина, чем Нокс и Беддоу. Между прочим, когда я зашел к своему знакомому книготорговцу и спросил, нет ли у него работ Атвелла, тот выглядел до крайности возмущенным. Сказал, что никогда в жизни не позволит себе разместить злобную галиматью этого человека на своих полках.

— Молодец! — воскликнула Белинда. — Как хорошо, что кто-то выступает против подобных взглядов!

— Я объяснил, зачем мне требуются книги Атвелла, и хозяин направил меня в другую книжную лавочку. Там этот труд и нашли где-то в задней комнате.

Я передал томик Белинде. Пусть тоже глянет.

— В таком же духе проходила и лекция?

Стайлз кивнул.

— Атвелл начал с национального английского характера и достоинства, затем заявил, что животные, в отличие от человека, аморальны. Сравнил их с ирландцами и кельтами, которых, по его мнению, имеет смысл рассматривать как диких зверей. Например, сопоставил периодичность наступления беременности у ирландской женщины с аналогичными показателями у крыс. Утверждал, что разницы почти никакой.

— Сравнил с крысами, значит… — тихо повторил я, и инспектор виновато опустил вниз уголки рта. — Продолжайте, Стайлз. Это очень занятно.

— Так вот, беременность женщины длится девять месяцев, и обычная ирландка может забеременеть уже через два месяца после родов. У крыс те же показателя равняются девяти и двум неделям соответственно.

— Откуда он взял такие данные о крысах, да и об ирландских женщинах? — недоверчиво уставился я на инспектора.

Тот только развел руками.

— Бог его знает! Полагаю, что это чистой воды выдумка. В завершение Атвелл сказал, что природа сама найдет решение, ибо, с его слов, «ирландцы, учитывая присущую им порочность, сами поубивают друг друга — следует лишь дать им в руки оружие». Потом он еще разглагольствовал о неполноценности ирландцев, обращая внимание собравшихся на форму их челюстей и окружность головы. Нес какую-то чушь насчет «индекса идиотии» и «измерительной шкалы ущербности».

— Напоминает френологию, — вставила Белинда.

— Уже после собрания я вспомнил одну статью, которую читал на прошлой неделе, — кивнув, продолжил Стайлз и развернул принесенный с собой экземпляр «Дейли джорнал». — Вот послушайте.

Открыв страницу с письмами читателей, он прочел вслух: