Под созвездием Ориона

Никакого отношения садовник и его дом к Константину Георгиевичу не имели. И все же это место удивительно подходит для музея Паустовского. Деревянный особняк сразу заставляет вспомнить о другом — о доме гравера Пожалостина в Солотче, где Паустовский и его друзья жили много лет до и после войны. (Вспомните рассказы «Кот-ворюга», «Резиновая лодка», «Жильцы старого дома»...) Здесь, среди деревьев парка и в комнатах с поскрипывающими половицами, — словно воздух из рассказов и повестей замечательного мастера слова. Наверное, это потому, что люди в музее такие: душой и сердцем преданные творчеству и памяти любимого писателя. Недаром и журнал, который они издают в музее, называется «Мир Паустовского»...

Нас встретил директор Илья Ильич Комаров и его помощницы. Когда-то Илья Ильич был военным, полковником, имевшим отношение к космической технике, но главным в его жизни оказалось увлечение творчеством Паустовского. Сначала принял участие в создании музея писателя при московской школе. Потом — дальше, шире, масштабнее, и вот теперь мы в Московском литературном музее-центре К.Г.Паустовского, учреждении солидном и официальном.

Но официальный статус ничуть не мешает удивительно домашней, уютной атмосфере дома. Будто мы и вправду в гостях у Константина Георгиевича.

Чаепитие с бутербродами и тортом. Ну и коньячок, конечно. Заяц Митька с нами на равных правах. Он пользуется всеобщим вниманием. Тем более что здесь он уже не первый раз: несколько лет назад заглядывал сюда «на огонек» вместе с В.П.

Много разговоров о Паустовском и литературе вообще. Потом экскурсия специально для нас. В.П. старательно водит видеокамерой. «Ангел-хранитель» музея, Моника Константиновна Сазонова, шепотом зовет «оператора» в главную комнату — там прискакавшая из парка белка собирает со стола крошки от торта. Увы, заметить белку мы не успели и снять не смогли. Удрала. Наверно, застеснялась Митьки... Митька огорчился, он хотел этой встречи, поскольку и сам — сын природы. Пришлось утешить зайца привычным способом — дали пригубить...

Вроде бы и недолго пробыли в милом доме, а оказалось — три часа. Уходили, нагруженные подарками — новыми номерами пухлого журнала, томами «Повести о жизни» и «Словаря Паустовского», которые тоже издаются силами музея. На обшарпанном костюме Митьки — изящный редакционный значок «Мир Паустовского». Фалерист Митька счастлив. Мы тоже.

В.П. подарил музею привезенную из дома медную розу. В давние годы ее выковал наш известный мастер Александр Лысяков. Она долго хранилась у писателя Крапивина, и теперь он передал ее музею.

— Константин Георгиевич писал о железной розе, о золотой, но о медной, кажется, не упоминал. Пусть у вас будет и такая...

Выяснилось, что медные розы в музее уже есть, их принесли, получился небольшой металлический букет. По общему признанию, наша роза оказалась самой «впечатляющей».

14.30. Прощаемся с сотрудниками музея, фотографируемся на крыльце. И без того грустные минуты омрачило еще более появление столичных милиционеров. Они под предлогом, что мы въехали без специального разрешения в парковую зону, выцыганили у С.А. пять литров бензина.

14.50. Совершив двадцатиминутное путешествие по столице, оказываемся у здания, в котором располагается издательство «Центрполиграф». Здесь выходит в свет тридцатитомное собрание сочинений В.П. Между тем отношения у Командора с этим издательством складываются неважно: постоянные задержки гонорара, задержки выпуска томов, нелепые рисунки на обложках и т. д... Впрочем, приехали мы сюда не для разборок, а для того, чтобы получить очередной вышедший в свет том.

А дальше — почти булгаковская история: долгие поиски в сумрачном здании этого самого издательства, переходы по каким-то лестницам, закрытые на замок двери между этажами, нежелание главного редактора встретиться с «любимым автором» (юная сотрудница: «Ах как жаль, он только что уехал!»), сотрудники, не знающие друг друга, хотя и сидят в соседних кабинетах... А книгу нам так и не дали, только показали, не выпуская из рук («Это сигнальный экземпляр, тиража еще нет...») Такой вот «полиграф»!

И это — последнее воспоминание о столице. Хорошо, что оно гораздо слабее воспоминаний о мире Паустовского, о его замечательных людях...

15.20. Выехали в сторону города Дубны, где живет старшая сестра В.П. — Людмила Петровна. На спидометре 2518 километров.

15.38. С Московской кольцевой вырулили на Дмитровское шоссе. Здесь тоже поток машин — едут на дачи измотанные мегаполисом москвичи и москвички. По сообщению

С.А., мы проехали уже 2400 километров от дома А.К.

16.45. Продолжаем движение в заданном направлении. Пассажиры начинают задремывать — сказывается усталость от недосыпа, перебора и встречи с Москвой. У С.А. — только от первого и третьего... Чтобы не заснуть окончательно и не спровоцировать С.А. на подобный поступок, В. П. сочиняет: