Под созвездием отца (сборник)

Через неделю после отъезда мужа Арина в первый раз ушла из дома на всю ночь. Вскоре это повторилось, а через месяц Ева Викторовна была вынуждена сообщить Артему, что его жена часто возвращается под утро в невменяемом состоянии. Проработав несколько лет в Мюнхенской наркологической клинике, женщина быстро поняла, что подобная неадекватность поведения является следствием употребления наркотиков.

– Вам нужно срочно везти ее в Германию! – сказала она Артему. – Приезжайте как можно скорее! Иначе будет поздно…

Артем приехал в Москву на следующий день, утром… Не разуваясь, он прошел в спальню жены. Арина голая лежала поперек большой кровати. Постельное белье было смято. Черные волосы девушки разметались по простыне. Ее глаза – они казались черными от расширенных зрачков, – не моргая смотрели на потолок. На сгибе левой руки виднелось множество следов от инъекций…

По рекомендации Евы Викторовны Артем решил везти жену в Мюнхен безотлагательно. Не вдаваясь в подробности, он попросил у Григория Зиновьевича отпуск на несколько недель и, собрав вещи жены в небольшой чемодан, вызвал такси…

Благодаря политическим привилегиям Артем с супругой смогли улететь в Германию ближайшим рейсом. В самолете Арина успокоилась и вскоре заснула. Но в аэропорту Мюнхена она неожиданно безутешно разрыдалась и, мгновенно обессилев, опустилась на чемодан…

Наркологическая клиника была расположена недалеко от города. В окружении высоких пирамидальных тополей она напоминала старинный замок. Северная часть здания была увита плющом, а в небольших зарешеченных окнах, несмотря на солнечную погоду, горел свет. Около входной двери стоял высокий мужчина в белом медицинском халате и внимательно, словно надзиратель, следил за пациентами, которые медленно гуляли по узким тропинкам.

– Здравствуйте, доктор! – воскликнул Артем, открыв дверь в кабинет главного врача клиники. – Обратиться к вам мне порекомендовала моя знакомая – Ева Викторовна. Она несколько лет работала здесь…

Невысокий круглолицый мужчина внимательно смотрел на молодого человека через толстые линзы очков. Откинувшись на спинку кресла, доктор на мгновение прикрыл глаза и неожиданно сказал на ломаном русском:

– Помнить, помнить… Прекрасная женщина! Как она чувствует себя в России?

– Хорошо… – растерянно ответил Артем.

– Хо-ро-шо, – задумчиво нараспев повторил доктор, но, поймав на себе встревоженный взгляд посетителя, очнулся и быстро спросил, но уже на английском: – Чем я могу вам помочь?

Артем подробно рассказал о состоянии Арины после родов, о попытке самоубийства, которую она совершила чуть больше года назад, о следах инъекций на ее руке и огромных бездонных зрачках…

– Необходим осмотр… – начал доктор после некоторой паузы. – Но, забегая вперед, я уже могу сказать, что ваша жена нуждается в безотлагательном лечении от наркотической зависимости…

– Вы можете что-либо гарантировать? – спросил Артем, внимательно глядя на доктора. – После лечения в вашей клинике она перестанет употреблять наркотики?

– Этого не сможет вам сказать ни один нарколог… Все зависит от психики человека. Мы помогаем пациенту преодолеть так называемый период «ломки», а в дальнейшем с помощью глубокого психоанализа пытаемся повлиять на его отношение к миру в целом и наркотикам в частности… – сказал доктор и, перевернув небольшие песочные часы, стоявшие на его столе рядом с портретом жены, добавил: – Другого метода, к сожалению, пока не существует.

– Тогда у нас нет другого выхода… – сказал Артем и встал с кожаного кресла.

– Только я должен вас предупредить! Принимая решение начать лечение жены в нашей клинике, вы должны понимать, что некоторые методы, связанные с ограничением физической активности пациента, могут показаться жестокими и неправомерными, но…

– Вы хотите сказать, – перебил его Артем, – что ее будут привязывать к кровати?

– Как показывает практика, – доктор развел руками, – без этого не обходится ни один, так сказать, переломный момент в жизни наших пациентов…

Проститься с женой Артем не смог. Девушка впала в абстинентное состояние и не узнавала мужа. Арину аккуратно положили на носилки и унесли на второй этаж, куда его уже не пустили. Как только Артем подписал все необходимые бумаги, его попросили покинуть клинику.

С наступлением ночи Арина на мгновение пришла в себя. Почувствовав кожаные ремни, которыми она была прикована к железной кровати, девушка в ужасе закричала:

– Артем!.. Артем…

Но вместо мужа на пороге палаты появился высокий мужчина, вооруженный шприцем с большой дозой успокоительного.

Глава 17

Арина с мужем вернулись в Москву через месяц. Увидев ее, Ева Викторовна сразу поняла, что курс лечения был прерван – в состоянии девушки все еще присутствовала эмоциональная истощенность. Бледная и измученная, она с трудом подбирала слова, пытаясь рассказать, как сильно скучала по дочке…

Артем каждые выходные приезжал в больницу и часами ждал в коридоре, когда наконец ему разрешат пройти в палату к жене. «Фашисты…» – думал он, слыша нечеловеческие крики пациентов, раздававшиеся почти из-за каждой двери клиники.