Под стягом Москвы. Войны и рати Ивана III и Василия III

Все изменилось в 1521 году. В числе других воевод, не сумевших предотвратить прорыв крымских войск к Москве, Воротынский подвергся опале. Его обвинили в том, что оскорбленный назначенным командующим молодым и неопытным князем Дмитрием Бельским, Воротынский даже не выступил последнему на помощь во время нападения хана Мухаммед-Гирея. Впрочем, современник этих событий Сигизмунд Герберштейн не склонен был винить Ивана Михайловича в произошедшей трагедии. Он оставил следующую запись в своей книге: «Иоанн, по прозвищу Воротынский, муж воинственный и отличавшийся опытностью во многих делах; под его предводительством (войска) государя Василия часто одерживали над врагами славные победы. Но в 1521 году, когда царь Тавриды переправился через Оку и, как сказано выше, с большим войском напал на Московию, то, чтобы отбить и отразить его, государем был послан с войском молодой человек, князь (knes) Димитрий Бельский. Пренебрегши мудрыми советами Иоанна Воротынского и других, он, завидев врага (уже по сю сторону реки), обратился в позорное бегство. Когда после ухода татар государь повел тщательное расследование о виновниках бегства, то Андрей, брат государев, который в действительности и был этим виновником, и другие были оправданы, а Иоанн Воротынский не только навлек на себя великий гнев государя, но был взят под стражу и лишен своего княжества. Под конец он, правда, был отпущен из-под стражи, но с тем условием, чтобы никогда не выезжать из Москвы»[429].

Освобожден был Воротынский из-под стражи на указанных условиях только в феврале 1525 года. Но в 1531 году он вновь прогневал великого князя, не сумев предотвратить набег крымских «царевичей», по приказу хана Саадет-Гирея приходивших на «одоевские места и на тульские». Недовольный оплошностью воевод, «князь великий положил опалу свою на князя Воротынского, да на князя Ивана Овчину, да на Ивана Летецкого, велел их с Тулы дьяку Афанасию Курицыну привести к Москве». Однако дело, похоже, ограничилось выговором, так как большой вины за воеводами не было – к атакованному татарами рубежу они были направлены слишком поздно.

Во время регентства Елены Васильевны Глинской, правившей жестко и крепко, Иван Михайлович Воротынский снова попал в опалу, был «поиман» людьми великой княгини и сослан в Кирилло-Белозерский монастырь. Там в заточении он и умер 21 июля 1535 года.

Завершая очерк, посвященный жизни и подвигам «победного воеводы», необходимо добавить, что один из сыновей его – Михаил Иванович – в царствование Ивана Грозного громкими победами над татарами сумел приумножить и превзойти славу знаменитого отца.

Василий Васильевич Немой Шуйский

Среди воевод великого государя Василия III одно из первых мест принадлежало князю Василию Васильевичу Шуйскому, в своем роду за крайнюю немногословность получившему прозвище «Немой» (? – 1538). Его отец, потомок Суздальского княжеского дома Василий Федорович Китай Шуйский, был на виду у Ивана III и неоднократно получал важные поручения. Вместе со своим отцом, дедом нашего героя, Василий Федорович был наместником в Пскове, в 1471 году по слову великого государя ходил походом на мятежный Новгород, затем правил в Торжке, усмиренном Новгороде, а с 1491 года снова был в Пскове, где и умер в 1496 году, оставив 3 сыновей – Василия, Дмитрия и Ивана, под руководством отца также ставшими умелыми воеводами.

Впервые имя Василия Васильевича упоминается в разрядных записях под 1501 годом, в числе воевод, отправленных в «Литовскую землю». Князю Шуйскому было доверено командовать Передовым полком в войске Данилы Александровича Пенко Ярославского. В разные годы он, как и отец, наместничал в Великом Новгороде (1500–1506, 1510–1514, 1518), Смоленске (1514) и Москве (1538). Получал князь и воеводские назначения – в 1501 году командовал Передовым полком в рати, действовавшей против Литвы, летом 1507 года, во время прихода крымцев на южные «украины», стоял с войсками в Серенске, осенью того же года во главе Полка правой руки вновь ходил на Литву, в 1508 году был на воеводстве в Вязьме.