Под стук колес. Дорожные истории

Так вот и шли они до полудня. Сопровождаемые пением птиц, стрекотом кузнечиков в траве все реже встречающихся лесных лужаек. Характер местности постепенно менялся – все чаще приходилось взбираться вверх по склону холмов, окружающий их ландшафт приобретал постепенно гористый характер. Русло реки сужалось, берега ее становились все выше. Характер растительности также менялся – сосны сменялись елями, а идти по еловому лесу стало еще труднее.

Хоть песчаная почва и сменилась постепенно лесной.

Алексею все более становилось ясно – до шоссе сегодня не добраться. Предстояла еще одна ночевка в лесу. Речка теперь шумела где-то внизу, так что о новом острове ничего было и мечтать.

Поэтому уже ближе к вечеру он скомандовал привал. Они поели всухомятку, попили воды из фляжки. И, уже собираясь идти дальше, вдруг обратили внимание, что вокруг царит вновь тишина. Как давеча, когда они лесом шли от мертвой лощины.

Причина стала понятна скоро – через реку был перекинут с берега на берег бревенчатый широкий мост. С перилами, с дощатой поверхностью, то есть – под переезд через реку гужевого транспорта. Но дороги ни здесь, ни на другой стороне не было – лишь из леса спускалась к мосту тропинка.

Кто и зачем возвел здесь подобное сооружение – не известно. Бог его знает!

Как бы то ни было, Алексею стала понятна тишина в лесу – Существо не теряло прошлой ночью времени зря, оно добралось до моста и затемно еще перебралось на их сторону.

И затаилось до наступления ночи где-то рядом.

«Что делать? – думал Алексей. – Перейти на ту сторону и вновь двигаться там на юг? Но карта ясно говорит – впереди на той стороне – горная цепь. А шоссе на Львов проходит именно на этой стороне реки, и до него уже недалеко.

Но это – когда смотришь на карте. Совсем по иному это представляется, если предстоит идти по густому лесу. Да еще – ночью, потому что спать сегодня не придется».

– Вот что, Данила Ионович, – сказал Алексей. – Облегчай поклажу – долой крупу, консервы, патроны.

– Да как же так, Алексей Петрович? – хозяйственный Сырцов был прижимист, что вообще-то свойственно почти любому крестьянину, и не мог представить себе, как можно выбросить т а к о е?

– Сырцов, или до рассвета мы, двигаясь налегке, сумеем остаться живыми, или нам все равно все это не понадобится. Пулемет, кстати, тоже бросай – возьми с собой только гранаты и фляжки с водой.

– Фляжки-то зачем?

Нужно сказать, что при ходьбе обоим вязанки фляжек изрядно натерли шеи, так как несли их, повесив на шею – у одного был вещмешок и пулемет, а у второго – пара седельных сумок на плече, которые приходилось периодически перевешивать с одной сторону на другую. Так что свободной у них оставалась лишь шея, на ней и были приспособлены вязанки наполненных водой фляжек.

– А это главное наше оружие, Сырцов! Почище гранат!

И Алексей принялся готовиться к последнему маршброску – он рассовал по карманам и подвесил, сколько мог, на пояс, гранаты, проверил, достав из ножен, кинжал. Глядя на него принялся готовиться и Сырцов – у него тоже был при себе нож, он также приспособил на себе оставшиеся гранаты.

– Мешок брать, вашбродь? – вздыхая, спросил он. – Хоть одну консерву давайте возьмем!

Алексей бросил на него взгляд.

– Черт с тобой, бери консерву. Э-э-ей, а фляжки понесем на шее, как и несли! Куда это ты их в мешок суешь?

– Так ведь всю шею проклятая вязка натерла! А коли вещмешок берем, так ведь сподручнее фляжки в мешке нести!

Алексей засмеялся. Он чуть позже сам поразился тому обстоятельству, что в минуту смертельной опасности способен смеяться.

Но это было потом, а сейчас он лишь сказал Сырцову:

– Нести фляжки в мешке, конечно, сподручнее, но вот использовать их – совсем несподручно. Смотрите, Данила Ионович!

И он сорвал одну из фляжек со своей вязки, движением правой руки достал из ножен кинжал.

– Теперь нужно пробить фляжку в нескольких местах и бросить ее, как гранату, в нашего врага!

Попадете прямо в него – отлично! Для него вода – яд, кислота, вы же видели, как оно воды остерегается! А не попадете – фляжка упадет рядом, из нее все равно будет течь вода и это, глядишь, отвлечет его от нас…

– А как же мы бросать-то будем, коль э т о т нас обездвижет, а, вашбродь? – задал вопрос хитроумный нижний чин.

Алексей-то, еще недавно побывавший сам э т и м существом, просто з н а л, но не рассказывать же Сырцову об этом?

– Много вопросов задаете, Сырцов! – отрезал он. – Этот хищник, когда двигается, почти что не может на расстоянии воздействовать на добычу! Да и мы будем бежать, так что трудно ему будет нас достать!

– Как это – бежать, вашбродь?

– А так! Бегом дальше будем двигаться!

Сырцов принялся, пыхтя, перематывать портянки. И скоро они быстрым шагом уже удалялись от реки, оставляя за спиной речку, мост и скрывшееся где-то от дневного света существо.

У Алексея мелькнула было мысль поджечь мост, но что толку? Раз на этом берегу вся живность ушла вглубь леса, значит, прошедшей ночью хищник успел перебраться на эту сторону и теперь затаился где-нибудь в темном месте.