Под Варды синими сводами (СИ)

Тьелпе был жив и здоров, после стольких лет, что они считали его павшим в Нирнаэт — это казалось поистине невероятным. Он сделался властителем целого королевства, как и подобает принцу Первого Дома, но был одет, как и прежде, в простую и удобную одежду, служившую ему в качестве рабочей. Никаких украшений, никаких дорогих тканей и пышных сложных узлов, а лишь кожаный ремешок вокруг головы, чтобы длинные собранные в хвост волосы не мешали во время работы, массивные кожаные наручи на запястьях и грубый пояс со множеством приспособлений, на которых крепились инструменты. Таким Лорд Эрегиона показался кузине в тысячу раз милее, чем если бы на нем, подчеркивая его красоту, сверкали сотни бриллиантов и струились складки шелков и атласа.

Келебримбор не сводил с нее глаз, но когда Мирионэль обняла его, все же прикрыл их, смыкая руки вокруг ее талии и шепча:

— Как я ждал… Мирионэль… — он глубоко дышал, стараясь осознать происходящее. Его единственная была сейчас в его объятиях, такая теплая, живая и реальная после тысяч ночей, что он провел без сна, вспоминая ее, шепча ее имя, думая о ней как о пригрезившемся ему прекрасном видении.

Артано оказался провидцем — она действительно пришла к нему и теперь он счастлив. Больше он не даст ей ускользнуть, не покинет ее и никуда не отпустит, а плакать она будет только от радости.

— Нам нужно поговорить наедине об одном деле, племянник, — сказала Леди Галадриэль, рассматривая с улыбкой замерших в объятиях друг друга кузенов, — но не сейчас и не здесь… Мы поговорим завтра утром. Позволь представить тебе мою дочь — Келебриан, — Леди Лориэна подвела ближе к все еще осторожно обнимавшему Мирионэль Келебримбору свою жемчужину.

Ее родич кивнул среброволосой красавице и, нехотя разомкнув объятия, спросил:

— Где вы остановились? Я пошлю туда, чтобы перевезли ко мне ваши вещи. Вы — мои гостьи здесь, в Ост-ин-Эдиль.

Как только по указанному Галадриэлью адресу были отправлены слуги, чтобы забрать и перевести во дворец скарб его дам, Владыка Эрегиона пригласил их присоединиться к скромной трапезе, что они с удовольствием и сделали.

Леди Лориэна, казалось, спешила завершить ужин как можно скорее, чтобы добраться до отведенных ей, воспитаннице и дочери лучших покоев дворца. Она была молчалива, и лишь изредка устремляла взор на остававшиеся затемненными дальние углы залы.

По завершении трапезы Галадриэль распрощалась с родичем, поблагодарив за гостеприимство и еще раз напомнив о предстоящем им на следующее утро важном разговоре.

— Не провожай нас, любезный родич, — говорила она, — о нас позаботятся твои слуги.

Но Келебримбор настоял на том, чтобы лично сопроводить всех троих гостей до дверей их комнат, находившихся непосредственно рядом со входом в его личные покои.

— Маэ лостаннен *, — тихо прощался он с Мирионэль у ее двери, когда они остались одни в тускло освещенном коридоре.

— Тьелпе, я так счастлива, что ты жив и что мы встретились… — она заглядывала в глаза Келебримбору своими блиставшими при неярком желтоватом свете сине-серыми глазами-омутами.

Он медлил отпускать ее руки, услышав эти слова, и зачарованно глядел ей в лицо, слушая, как гулко стучит в груди сердце и пульсирует в висках кровь. Слышал он и ее дыхание. Келебримбору казалось, что это оно не дает ему сдвинуться с места, превращая в выточенную из камня статую. Все слова, которые он загодя приготовил и тысячи раз повторял про себя, все его мысли о том, сколько прекрасных украшений он своими руками сделает для нее, сколько подарит ей дорогих нарядов, роскошных мехов и сапожек из мягкой кожи и атласа, улетучились из головы.

Тьелпе мог думать только о Мирионэль, такой близкой и желанной в эту минуту.

— Проходи, расскажи мне, что с тобой было? Где ты жил? Я все равно не усну, — Мирионэль слегка потянула его за руки и Келебримбор, сам не понимая, что делает, подался вперед и вошел вместе с ней в ее комнату.

Счастью Мирионэль не было предела. Она-то думала, что потеряла всех своих дорогих родичей, чьи жизни исковеркала и унесла Клятва. Оказалось, ее оторно Тьелпе, ее единственный кузен, выжил, преодолев все невзгоды и бедствия. Он ведь помнил, как и сама Мирионэль, то время, когда они жили в Таргелионе, помнил отца и всех дядей и казался ей таким родным, точно также как Тулинде и Эльо, которых она встретила в сказочно прекрасном Имладрисе.

Эллерондэ, Эльо, Лорд Элронд, стал теперь совсем взрослым квендэ, правил народом ее отца и дядей, расположив свои владения в защищенном от нападений дивном уголке этих восточных земель. От него она узнала об Эллероссэ, непоседливом и бесшабашном Эрьо —первом Владыке Митталмара, Тар-Миньятуре. Она гордилась обоими. Кано тоже был бы несказанно горд, узнай он, какая достойная судьба была уготована обоим его приемным сыновьям.