Под Вифлеемской звездой

— Давай так! — принялся командовать Се-Крер. — Я чуть приподниму этот край — а ты тут же двигай!

Кая радостно закивала и решительно прижалась к стене, просовывая пальцы в щель за шифоньером.

Се-Крер, крепко устроившись на полу, решительно подхватил шифоньер между ножками и приподнял — дай Бог если на сантиметр, и удерживать-то ему удалось всего пару секунд, — но Кая не сплоховала и смогла чуточку отодвинуть шкаф от стены.

Совсем чуточку.

Тяжко вздохнув, Се-Крер поглядел на свои покрасневшие от нагрузки пальцы и ухватился за край ещё раз, и ещё раз приподнял — Кая сдвинула шифоньер ещё немножко.

Пыхтя и ругаясь, они, наконец, отодвинули препятствие на достаточное расстояние, чтобы заглянуть за него, освещая получившуюся щель канделябром.

У обоих одновременно вырвался из груди торжествующий крик: за шифоньером в самом деле обнаружилась дверь!

Более того, им несказанно повезло: её проём был как раз с их стороны, и открывалась она туда, наружу!

— Вот это да! — потрясённо выдохнул Се-Крер и сунул канделябр подруге со словами: — Посвети-ка!

Сам же он принялся ощупывать дверь в попытках понять, где у неё замок.

К его восторгу и торжеству дверь не была заперта, и легко поддалась под его нажимом, открываясь внутрь таинственной комнаты!

— Ничего себе! — обрадовался Се-Крер и ужом просочился в получившуюся щель.

Державшая канделябр Кая чуть не расплакалась.

Они с таким трудом двигали этот проклятый шифоньер, что щель получилась совсем узкой. А она — на ней же было совсем взрослое платье! С кринолином!

Она никогда не сможет протиснуться в эту щель, и кринолин снять сама тоже не сможет!

От досады и огорчения Кая всё же разревелась.

— Льдинка, ты где там?.. — раздалось из темноты таинственной комнаты.

У неё не хватило сил ответить; ей было слишком обидно и больно, что приключение для неё закончилось, потому что её платье — такое роскошное и нарядное — не позволит ей пройти дальше.

— Льдинка?.. — удивившись отсутствию ответа, Се-Крер протиснулся обратно и обнаружил плачущую подружку. С первого взгляда он понял, в чём проблема — платье и впрямь было огромным и широким.

— Ну, нашла, из-за чего реветь! — досадливо воскликнул он, лихорадочно пытаясь понять, как ей теперь помочь. — Он у тебя складывается?..

— Наверно, — хныкнула Кая, погрузившаяся в совсем уж глубокие дебри отчаяния.

— Дай посмотрю! — Се-Крер решительно опустился на пол, ловко забрался руками под юбки, ухватился за нижнее кольцо кринолина и принялся его приподнимать.

Дело оказалось выполнимым, и скоро он ухватился за второе кольцо, и принялся поднимать дальше оба.

Кая оглянуться не успела, как он совсем задрал ей юбки, складывая кринолин вверх, а после — развернул его боком.

— Держи давай!.. — раздражённо пропыхтел он, пытаясь удержать все кольца, не порвать юбки, не врезать ей по носу её же кринолином и не завалиться, потеряв равновесие.

Кая растерянно перехватила кольца одной рукой, путаясь в складках ткани.

— Боже, у тебя и чулки рождественские? — вдруг рассмеялся Се-Крер, выпутавшись из-под юбок и обнаружив, что, в самом деле, её детские худые ножки облегает тёмно-синее полотно с вкраплениями золотых звёзд.

— Канделябр у меня забери, пока я себя не подожгла! — буркнула из-за завесы кринолина и юбок Кая.

Чулки ей очень нравились. И она не видела в их расцветке ровным счётом ничего смешного. И к платью же изумительно идут!

Се-Крер бодро забрал канделябр, поставил его на пол и принялся активно проталкивать Каю в щель за шифоньером.

Сперва получалось не очень, потому что кринолин всё равно продолжал мешаться, но не придумали ещё в мире такой кринолин, чтобы он мог остановить разогнавшегося Се-Крера!

Принцесса была успешно выпихнута, канделябр забран, и сам парень отправился за подружкой.

Она, пофыркивая, пыталась привести в порядок своё платье, что ей не очень-то удавалось, потому что часть юбок неудачно запуталась между кольцами кринолина. Пробормотав что-то ругательное, Се-Крер опять отставил канделябр и принялся помогать.

На всё про всё им потребовалось минут пять: наряд оказался крайне несговорчивым.

Наконец, они смогли оглядеться и разобрать, куда же их занесло.

Комната была тёмной, пыльной, явно заброшенной — и совсем не напоминала жилые покои. Не было ни кровати, ни софы, зато шкафов и рабочих столов водилось в изобилии. Шкафы, очевидно, когда-то содержали книги, но теперь были разочаровывающе пусты. Зато там и сям виднелись предметы и инструменты непонятного назначения.

«Пыточная?! Посреди жилой части дворца?!» — подумал Се-Крер.

«Алхимическая лаборатория?! В нашем дворце?!» — удивилась Кая.

Конечно же, захотелось посмотреть всё это поближе, и подростки, охваченные священным трепетом, двинулись к первому столу, где стояло что-то невероятное и прекрасное.

В самом центре этого прекрасного находился голубой шар. Вокруг него же в изобилии были накручены золотисто блестящие в свете огня окружности из какого-то металла. Окружностей было много, на части из них виднелись какие-то объёмные элементы, некоторые несли чёткую разметку, на иных в непонятном порядке выстраивались буквы и цифры.