Под Вифлеемской звездой

Наконец, ей это удалось, и сердце её сладко ёкнуло: звезда была на месте, такая же яркая, и как только можно было подумать, что её можно потерять или не заметить!

«Она действительно отличается!» — уверенно заключила внутри своей души Кая.

Король, меж тем, решил вернуться к вопросу, который весьма его беспокоил.

— Итак, господин Се-Крер, — продолжил он допрос, — откуда вы узнали об обсерватории?

Смутившись, тот признался, что знать ничего не знал про обсерваторию, но что догадался, что в этом крыле имеется какая-то закрытая комната, и это вызвало его любопытство. Достав свою карту, он принялся толково объяснять королю и ход своих рассуждений, и проведённые исследования — умолчав, впрочем, про сброшенный мандарин, чтобы не добавить принцессе неприятностей.

Выслушав его, король вполне добродушно переспросил:

— Вы ведь отдаёте себе отчёт, что внутренняя планировка королевского дворца — это стратегически важная информация, к коей не могут иметь доступ посторонние?

За внешним добродушием этого тона, впрочем, отчётливо звучали холод и сталь.

— Конечно, ваше величество, — бледнея, поклонился Се-Крер. Ему только сейчас пришла в голову запоздалая мысль, что проводить исследования такого рода — весьма опасное предприятие, которое может быть приравнено к шпионажу и государственной измене.

Осознание это вполне выразилось в мысли: «Господи, это куда же я влез-то?!» — которая читалась с его лица вполне отчётливо.

Королю понравилось, что непоседливый юнец, пусть и запоздало, но осознал масштаб проблем, в которые влип.

— Такое не может остаться без последствий, — выразительно потряс король самодельной картой.

Се-Крер совсем сник. Он, конечно, не думал всерьёз, что его теперь казнят или заточат на всю жизнь в темнице, — но прекрасно понимал, что без присмотра его теперь не оставят, и о вольной жизни останется только мечтать.

— Завтра к четырём… впрочем, уже сегодня, — спохватился король, — приходите в мою приёмную. — Сжалившись над совсем уж бледным и несчастным парнем, добавил: — Я решу вопрос с вашей дальнейшей службой.

Се-Крер вскинул на него ошарашенный взгляд, не понимая, при чём тут служба. Впрочем, через несколько секунд мысли в его голове срослись, и он понял, что только что получил предложение, от которого не может отказаться.

Он совершенно растерялся и потерялся: он не планировал поступать на государственную службу. Это требовало ответственности, аккуратного выполнения обязательств, серьёзности — а Се-Крер всё это ненавидел.

Взгляд его невольно метнулся к Кае — та всё ещё любовалась звёздами, и была так впечатлена открывавшейся ей картиной, что совершенно прослушала весь этот разговор.

Привыкнув всегда защищать свою подругу, Се-Крер даже и позабыл, что она была наследной принцессой. Теперь же он впервые с несомненной отчётливостью понимал, что однажды — когда король уйдёт в мир иной — она станет правящей королевой.

И защищать её станет куда как сложнее, чем просто непоседливую девчонку, растущую в тени своего сильного и могучего отца.

«Так я её и доверю какого-нибудь индюку!» — почти зло подумал Се-Крер.

В сердце его зародилась и окрепла решимость защищать подругу всегда — и тем паче защищать её тогда, когда на её плечи свалится тяжёлое бремя королевской власти.

— Благодарю, ваше величество, — сдержанно поклонился он королю.

Тот, вполне довольный тем, что прочитал с лица юноши, отправил его восвояси — отсыпаться после бурных приключений.

Ему самому, однако, сон пока не грозил: нужно было ещё разобраться с дочерью, которая творила вещи совершенно недопустимые для принцессы.

Кашлянув, он тем заставил её отвлечься от телескопа.

Обернувшись, она тут же осознала, что отец всё ещё гневается, и приняла виноватый и скромный вид.

— Я так понимаю, — спокойно отметил король, — ты не продумала причины, на основании которых правящая ветвь Се-Ролов устраивает полномасштабные обыски в личных покоях Торкийской ветви?

Кая вспыхнула от стыда и досады.

Она совсем-совсем не планировала, конечно, шариться по вещам дядюшки! Просто там и тогда разгадка была так близка, и тайная комната так манила, что она, не думая, принялась вытаскивать его вещи из шифоньера! Что, в самом деле, выглядело как начало серьёзных дипломатических осложнений.

И чего им стоило подождать, пока родственники уедут обратно в свои горы! Покои тогда была бы пустые, и, даже если бы принцессу застигли бы тут, это было бы внутренним делом правящей ветви.

Теперь же…

Теперь она спровоцировала внутренний дипломатический конфликт!

Кая чуть не заплакала: такой промах для наследной принцессы был совершенно непростителен!

Оставшись вполне довольным тем, что до дочери, наконец, дошло, в чём была её основная ошибка, король не стал мучить её дальше:

— Я поговорю с братом, конечно. Рассчитываю на его понимание — в конце концов, с таким сыном, как Рей, он должен быть снисходителен к детскому хулиганству.

В Кае вспыхнула было надежда: Рей и впрямь был той ещё оторвой, и на его фоне она смотрелась вполне даже мирно и безобидно. Но надежда эта, однако, тут же рухнула в пропасть от этого «детское хулиганство».