Под властью отчаяния. Часть 1: Химера

Надо упомянуть о том, что Эрик был на полголовы ниже Йоханесса, не казался особо сильным, да и вообще, он просто богатый предприниматель, чёрт подери. Разве нужно им уметь самообороняться, разве есть необходимость у них в умении драться, если с ними рядом всегда великое множество охраны, которую богачи себе нанимают, чтобы сохранить свое паршивое золотишко? Да и Ричардсон – прямой представитель сливок общества, которые общаются до омерзения вежливо и считают драки аморальным, а заказные убийства ради денег – совершенно нормальным явлением. Кажется, Эрик был прав: никто не может судить о человеке, которого видит первый раз в жизни. Симпатичная куколка может оказаться взрослой и мудрой женщиной, а фарфоровый накрашенный мальчик —мужчиной со сложным характером.

Однако этого человека и эту встречу Йенс не забудет никогда.

***

Nirvana – Pennyroyal tea

Прошло 2 года.

На кухне распространился мерзкий, но такой привычный запах сигарет. Это уже вошло в некого рода привычку: каждый вечер, когда Оливер шел спать, а на Йоханесса нападала бессонница и тревожность, помещение превращалось в курительную комнату. Но были в их жизни и особенно страшные ночи, когда заснуть было просто-напросто невозможно.

– Пап, там опять стреляют, – сонным голосом произнес Оливер, растирая уставшие глаза руками.

– Они тебя разбудили? – нахмурил брови Ольсен, потушив сигарету и бросив ее за окно.

Мужчина подошел к сыну, закутавшемуся в одеяло, и крепко обнял его, утешающе поглаживая по спине.

– Когда-нибудь мы переедем отсюда, Олли. Я обещаю тебе, – мягко произнёс Йоханнес, прижимая к себе дрожащего парня.

– Может быть, тебе стоит позвонить дяде Гловеру? Ты не разговариваешь с ним уже полтора года, – робко произнёс Оливер, посмотрев отцу в глаза.

Йоханесс резко оторвал от себя сына, скривившись в лице. Оливер не знал и половины из всего того, что произошло у его отца с его же дядей.

– Вали спать, Оливер. Тебе завтра в школу, – отрезал Ольсен, на что парень тяжело вздохнул.

– Пап, я не могу спать, пока за окном стреляют.

Мужчина фыркнул, но потом посмотрел на уставшее печальное лицо Оливера, осознав, какую чушь только что сказал. Господи, его сын – всё ещё мальчишка, который, разумеется, будет бояться громких выстрелов на улице, потому что их боится и нормальный взрослый человек.

Когда Ольсен решился уехать из Дании в Америку, он не мог ожидать того, что вляпается в дерьмо по самые уши. Конечно, новый дом – это начало новой жизни, но Йоханесс со своим сыном ехал не чёрт знает куда, а в место, в городок, где жил Гловер Томсон, сын сестры матери, кузен Ольсена. Удивительно, но предприниматель даже согласился помочь обустроиться в Детройте, но вот подружиться и сойтись характерами оказалось уже чуть сложнее. Таким образом, в скором времени Гловер оставил родственников самих болтаться в неизвестном для них месте.

Суть в том, что недорогой домик удалось снять только в бедном районе города, где и показались все тёмные стороны красивого с внешней стороны городка Детройта. Почти каждую ночь раздавались выстрелы, кто-то за кем-то гнался, кто-то кого-то убивал, на траве можно было обнаружить шприцы и разбитые бутылки, а иногда и следы крови. Полицию Йоханесс за полтора года в этом «чудесном» месте видел всего пару раз; поговаривают, что правоохранительные органы давно потеряли власть над большей частью Детройта, что слова

«спокойствие» и «порядок» давно уже были ему неизвестны, потому что править балом стала мафия.

Ольсен плохо представлял, что из себя представляют люди, состоящие в криминальных группировках, потому что в Дании, признаться честно, всё было слишком мирно и слишком тихо, но, увидев на улицах свободно гуляющих мужчин с пистолетами, картинка прояснилась. Йоханесса всегда бросало из одной крайности в другую.

– Пойдём в комнату. Я посижу с тобой.

Оливер лёг на кровать, укрывшись почти с головой одеялом, а Йоханесс сел рядом.

– Какие у тебя завтра уроки? – мягко спросил Ольсен.

– Ничего интересного, кроме литературы, – произнес Олли и вздрогнул, когда за окном раздался особенно громкий и устрашающий звук.

– Не обращай внимания. Тебя они не тронут. Расскажи мне лучше что-нибудь, отвлекись от улицы. Какие у тебя одноклассники? Тебя не обижают? – Нет, пап. И… ничего интересного, – щёки Оливера немного покраснели.

Йоханесс широко улыбнулся, прекрасно понимая, что сын совершенно не умеет скрывать свои эмоции и всегда выдаёт себя целиком и полностью.

– Я не верю, – ухмыльнулся мужчина. – Кажется, кое-что интересное всё-таки есть.

– Молли, – прошептал Оливер. – Она очень милая.

– Расскажешь мне про нее?

– Да, – сильно смутившись, ответил парень. – Она не очень разговорчивая, но постоянно всем улыбается и помогает. У неё огромное доброе сердце. Она маленькая и очень красивая. Она постоянно что-то пишет в своем блокноте. И она мне… она мне сильно нравится.