Под властью отчаяния. Часть 2. Катарсис

– Я потратил на это всю свою жизнь! Мой отец потратил на это всю свою жизнь!

– Ты говорил, что это гнетёт тебя. У тебя ведь остались некоторые сбережения, на которые ты можешь увезти отсюда Эльфриду в какой-нибудь тихий городок Америки и основать с ней новую ячейку общества, верно? Что тебе ещё нужно для счастья? Но давай будем мыслить более глобально. Эрик не убивает детей и женщин, даже если те – больные ублюдки. Эрик не убивает невиновных, он убивает только тех, кто того достоин.

– Что он из себя возомнил? В Бога решил поиграть, чтобы решать, кому жить, а кому нет?

– Ты не понимаешь! Он убивает тех, кто перешёл ему дорогу. Убивает предателей, должников. Да и скорее даже не сам он, а его гангстеры. Он даёт многим людям работу, жильё и деньги. Он обеспечивает их, потому что они, считай, – его семья.

– Мне плевать на его паскудную гангстерскую семью, слышишь? Но мне не плевать на разрушенные семьи простых людей!

– Говори, что хочешь. Эрик прекрасен, потому что он верен тем людям, которые его окружают. И он будет их защищать.

– А ты не видишь, кем твой любимый мистер Ричардсон является сам? Ты с ним разговаривал хоть раз? Он одним взглядом словно опускает тебя до плинтуса и шлёт тебя нахуй так, что ты действительно начинаешь чувствовать себя последним дерьмом. Эрик считает себя выше всех, в его крови живёт чувство превосходства. И ты сам попадаешь под его чары и начинаешь верить в то, что Ричардсон – это ебаный Дориан Грей, а ты пылинка на его портрете. Только знаешь, как бы выглядел портрет Эрика Ричардсона? Как худощавый жалкий вурдалак, полностью покрытый мозолями, наростами, лицо которого давно перекосило, ноги которого не выдерживают веса тела. Представляешь эту прекрасную картину? Вот так выглядит душа Эрика. Вот так и никак иначе, – твёрдо заключил Томсон.

Йоханесс обречённо вздохнул, делая вид, что нашёл весьма интересным разглядывание ботинок на ногах. На самом деле, на душе скребли кошки. Теперь Ольсен запутался окончательно. Он никогда ещё не слышал, чтобы об Эрике отзывались так прямолинейно, так грубо, так резко, так уверенно и так злобно. Йенс перевёл взгляд на Эльфриду, пытаясь найти в ней поддержку, но девушка лишь виновато улыбнулась и покачала головой. Она была на стороне Гловера. Она была согласна с его словами.

Так почему Ольсен до сих пор противится и пытается защищать честь Эрика? Ричардсон ведь сам делал всё возможное, чтобы получать в свою сторону как можно больше ненависти.

– Кто ты такой, чтобы судить о том, как выглядит его душа? Как много ты о нём знаешь? – тихо спросил Йоханесс, не поднимая на Томсона лица.

– Я знаю о нём достаточно, чтобы составить такой портрет, – холодно ответил Гловер. – Я живу в Детройте подольше твоего.

– Но это не значит, что ты знаешь об Эрике больше. Вы все видите его лишь с одной стороны. Но кто-нибудь из вас догадывается, почему он такой, какой он есть? А может это и не он вовсе? Может, это маска? Может, он что-то скрывает? Может, он пережил какую-то страшную трагедию, которая сломала его жизнь? Вы не знаете, что это за человек. А я чувствую, нет, я уверен, что он куда глубже и прекраснее, чем вам кажется, – таким же тихим голосом произнёс Ольсен.

– Всё дело в том, что ты художник, ты склонен всё романтизировать, – покачал головой Томсон. – Рано или поздно тебе придётся принять то, что твоя Муза – монстр, прикинувшийся человеком. Сатана, поднявшийся к людям.

– Подожди, Гловер, – пискнула Эль. – Я не во всем согласна с тобой. В чём-то Йоханесс всё же прав. Мы не знаем, кем является Эрик на самом деле и что лежит на его душе.

Томсон странно покосился на девушку, после чего тяжело вздохнул.

– Ты туда же, да? Ладно, пожалуйста! Мне нужно время, извини, Йоханесс. Мне нужно время. Мне нужно подумать. Не лезь на рожон, хорошо? – слабым голосом попросил Гловер.

– Не буду, – пожал плечами Йоханесс.

Томсон кивнул головой и вышел из спальни Ольсена.

– Думаю, мне тоже пора, пока он не наломал дров, – улыбнулась Фрида. – И пускай в чём я согласна с тобой, но это не значит, что я совсем не согласна с Гловером. Скорее даже с ним я согласна во многом. Эрик – плохой человек, с которым тебе не стоит связываться. Но, видимо, у этого плохого человека проснулась совесть, раз он решил спасти тебя от себя. Поэтому, я ещё раз повторю слова Гловера: не лезь на рожон.

– Хорошо, – кивнул головой Йоханесс, после чего девушка ушла.

В голове всё ещё крутилась фраза Эльфриды: «Видимо, у этого плохого человека проснулась совесть, раз он решил спасти тебя от себя». Эрик сбежал, потому что хотел сберечь Ольсена от своих проблем?

***

IAMX – Song Of Imaginary Beings