Под властью пугала

Прошу вас, не обращайте внимания на кое-какие нескладности в речах «отцов». Им тогда было не до стилистики, а нам не подобает поправлять их.

Джафер-бей, оглядев сквозь слезы зал, воскликнул:

— Албанский народ знает меня!

Зал ответил понимающим бормотаньем:

— Ну о чем разговор, Джафер-бей? Конечно, знает!

— Знает, знает!

Оратор не унимался:

— Я говорю от души!

В зале снова ропот:

— И это ни к чему, Джафер-бей. Перестань ты, мы и так тебе верим!

Не обращая внимания на возражения, Джафер-бей продолжал:

— Вот уже более четверти века наша Албания независима. И за эти годы мы показали всему цивилизованному миру, что находимся в сердце Европы и не способны управлять собой. Наше беспомощное управление убедило мир в том, что мы идем к опасности, а именно опасности расчленения Албании. Наша единственная надежда — это гениальный и любимый дуче, который ради нас пошел на моральные и материальные жертвы. Он спас Албанию, и потому я всем сердцем приветствую приход в Албанию славной итальянской армии.

— Слово мужа!

— Так говорят патриоты!

— Мы верим тебе!

— Он и вправду говорит от души!

— Поскольку Албания — суверенное государство, нам необходимо избрать короля, а потому давайте предложим корону Скандербега его императорскому величеству Виктору-Эммануилу Третьему!

Его превосходительство настолько был растроган, что еле договорил. Достав платок, он прочувствованно высморкался.

Это послужило сигналом для всех остальных отцов: в зале вспыхнули рукоплескания и овации.

— Да здравствует его величество!

— Да здравствует Виктор-Эммануил Третий, король Албании!

— Evviva!

На сей раз выкрики депутатов были поддержаны снаружи солдатами и карабинерами, охранявшими парламент. Они сначала не могли понять, в чем дело, но, услыхав «Evviva!», дружно подхватили:

— Viva! Viva!

В парламенте тем временем начались дебаты.

Слово имеет Абдуррахман-бей:

— Почтенные господа! За период, равный четверти века, наши правители показали, что не только не способны, но и… э… довели положение до такой точки, что у всего цивилизованного мира сложилось впечатление, будто наша страна не может самоуправляться. Наши правители сумели лишь ввергнуть страну в хаос, обрекли народ на великие бедствия, оставив его даже без соли, хлеба и керосина. Те, кто уехали и бросили свою страну, думали не о прогрессе нации, а только о себе, как бы набить карманы общественными деньгами. Славная итальянская армия, пришедшая к нам, — армия, пролившая кровь за Албанию, поэтому я согласен, чтобы венец Скандербега передать его величеству королю Италии.

Аплодисменты.

Слово имеет Фейзи-бей Ализоти, стародавний министр финансов албанского правительства, бывший ближайший соратник Ахмета Зогу, награжденный медалью «Моим Товарищам».

— Господа депутаты! Некоторые эвенементы и события последнего времени вызвали наше совещание в данный исторический момент. Почему вызвали? Потому что в течение некоторого времени в нашей стране правила олигархия, имевшая самую тираническую форму. Эти олигархи, вместо того чтобы служить нации, на них словно нашло помрачение, и они ни о чем другом не думали, кроме своей выгоды, вот почему Албания оказалась в ужасной нищете, в катастрофе, ее концом стала утеря государственности. Помощь, которую неоднократно оказывал дуче, была съедена. Помощь проели, а страна шла к катастрофе. Кто же мог спасти Албанию? Нужна была могучая сила, личность. Кто же стал этой личностью? Дуче фашизма! Как они поступали? Переговоры, которые затянулись и ни разу не приняли ясной формы, превратились в мершандаж.[87] Ты мне, я тебе. Поэтому дуче фашизма был вынужден направить сюда славную, легендарную армию фашистской Италии. Это не армия, совершившая нападение, как утверждают некоторые. Эта армия вовсе не совершала нападения, она пришла к нам как союзница, как сестра. Посему я рад, что албанский трон, на котором восседал сатрап, который бежал и нас бросил…

Выкрики:

— Чтоб ему никогда не вернуться!

— Да падут наши беды на его голову!

— Чтоб ему удачи не было!

— Чтоб ему пусто было!

— Опозорил нас!

Голос депутата из зала:

— Не вижу необходимости в дальнейших дебатах, давайте побыстрее проголосуем да передадим венед Скандербега Виктору-Эммануилу.

Аплодисменты.

Выкрики:

— Правильно!

— Давайте передадим!

— Голосуем!

Слово берет депутат Хюсни Тоска:

— Да здравствует Виктор Мановел!

Ходжо-бей:

— Я счастлив, господин председатель, что на трон Скандербега взойдет его величество Виктор-Эммануил Третий.

Бенджо-бей:

— Армию дуче мы все, за некоторым исключением, приняли как друга. Произошло несколько совсем незначительных стычек, так что о сопротивлении нельзя и говорить, мы встретили ее с цветами, с радостью и с распростертыми объятьями.

Болван-бей:

— Наше единственное желание — чтобы были гарантированы все наши обычаи и наше существование как нации. Все это упомянуто в протоколе — стало быть, гарантировано.

Дуб-бей:

— Во многих городах Италии есть улицы, носящие имя Скандербега, так дадим же его корону королю Италии!

Глуп-бей: