Под защитой камня

– Уж не о тех ли бревенчатых платформах вы говорите? – спросила Эйла, показывая на несколько бревенчатых конструкций около кромки воды. Они показались ей знакомыми. Она видела раньше что-то вроде этого и сейчас пыталась вспомнить, где именно. И наконец вспомнила. Плотами пользовались женщины Шармунаи. Пытаясь отыскать Джондалара, она исследовала единственный след, который вел от места его исчезновения, и в итоге вышла к реке и увидела на берегу маленький плот.

– Отчасти. Тот, что выглядит как большая платформа, является их пристанью. А привязанные к ней маленькие платформы называются плотами. Большинство Пещер устраивает место на берегу для привязки плотов, одни просто забивают сваи, другие строят более сложные причалы, но никто не имеет таких надежных, как здесь. Собираясь путешествовать или перевозить что-то вверх или вниз по течению, человек сначала идет в Одиннадцатую Пещеру, чтобы обо всем договориться. Они практически постоянно совершают водные путешествия, – сказал Джондалар. – Я рад, что мы к ним зашли. Мне хотелось рассказать им о Шарамудоях с их удивительно подвижными лодками, вырезанными из стволов деревьев.

Джохарран услышал его слова.

– Не думаю, что у тебя будет время сейчас затеять большой разговор о лодках, если только ты не хочешь остаться. Я предпочел бы засветло вернуться в Девятую Пещеру, – сказал он. – Мы заглянули сюда только потому, что Смелая хотела познакомить тебя, Эйла, со своими людьми, а я хотел договориться о поездке на плоту вверх по течению после охоты, чтобы встретиться с другими вождями для обсуждения Летнего Схода.

– Если бы у нас был один из челноков Рамудои, выдолбленных из ствола дерева, то пара человек могла бы быстро пройти в нем вверх по реке, не утруждаясь проталкиванием тяжелых и неповоротливых плотов, – сказал Джондалар.

– И много ли надо времени, чтобы сделать твой челнок? – спросил Джохарран.

– В общем, работы с ним много, – признал Джондалар. – Но зато потом им можно долго пользоваться.

– Ну это не поможет мне сейчас, так ведь?

– Так. Я просто подумал о том, что он может пригодиться нам позже.

– Возможно, но мне нужно достичь верховьев уже через несколько дней, – сказал Джохарран, – и также вернуться обратно. Если Одиннадцатая Пещера планирует поездку, то благодаря им я смогу вернуться гораздо быстрее, хотя, конечно, могу и пройтись пешком, если придется.

– Ты можешь отправиться на лошадях, – предложила Эйла.

– Это ты можешь ездить на лошадях, Эйла, – с кривой усмешкой сказал Джохарран. – А мне неведомо, как заставить их идти туда, куда мне нужно.

– Лошадь может везти двух человек. Ты можешь сесть за мной, – сказала Эйла.

– Или за мной, – добавил Джондалар.

– Ну, может, при случае… Но сейчас я все-таки узнаю, не собирается ли Одиннадцатая Пещера на днях в водное путешествие, – быстро проговорил Джохарран.

Они не заметили, как подошла Смелая.

– Верно, мы и правда намеревались отправиться вверх по реке, – подхватила она. Все обернулись к ней. – Я также собиралась на это совещание, Джохарран, и если охота окажется успешной… – Даже если успех считался вполне вероятным, никто и никогда не осмелился бы с уверенностью сказать, что какая-то охотничья вылазка будет успешной; это могло принести несчастье, – то было бы хорошо заранее перевезти часть мяса к месту Летнего Схода и припрятать его там. По-моему, ты прав в том, что в этом году на Летнем Сходе будет особенно много народа. – Она повернулась к Эйле. – Я понимаю, что вам нужно скоро уходить, но мне хотелось показать тебе нашу Пещеру и представить некоторых ее обитателей. – Она почти не замечала Джондалара, адресуя свои слова именно Эйле.

Джондалар внимательнее взглянул на главу Одиннадцатой Пещеры. Она была в числе самых рьяных насмешников, которые подсмеивались над его охотничьими предложениями и новым оружием, хотя ее, казалось, сильно заинтересовала Эйла… показавшая свое мастерство. Возможно, ему следует повременить с обсуждением нового вида лодок, и, пожалуй, не стоит заводить о них разговор со Смелаей, решил он, размышляя о том, кто у них сейчас считается главным мастером по изготовлению плотов.

Он попытался вспомнить все, что ему было известно о Смелае. По его воспоминаниям, мужчины никогда особенно не увлекались ею. Не потому, что она была некрасивой, но она равнодушно относилась к мужчинам и не поощряла их ухаживаний. Но вспоминалось, она с таким же равнодушием относилась и к женщинам. Смелая всегда жила в доме своей матери, Доровы. Интересно, подумал Джондалар, осталось ли все по-прежнему?

Он знал, что се мать предпочитала жить без мужчины. Он не мог припомнить, кто был мужчиной ее очага, и, похоже, никто понятия не имел, дух какого мужчины избрала Великая Мать, чтобы одарить Дорову беременностью. Соплеменников удивило имя, выбранное ею для своей дочери, в основном потому, что оно имело сходство по звучанию со словом «смелый». Неужели она считала, что Смелае понадобится смелость? Хотя, конечно, чтобы стать хорошим вождем Пещеры, требовалось немало смелости.