Под защитой камня

Вероятно, сегодняшняя разборка одежды напомнила Эйле об одном данном ему обещании.

– Ты удачно поохотился этим летом?

– Удачно? Что ты имеешь в виду? – спросил он, озадаченно глянув на нее.

– Кое-кто из юношей на нынешнем Летнем Сходе впервые убил больших животных. Я подумала, может, и тебе повезло на охоте, – сказала она.

– В общем, да. Я попал в двух зубров на первой охоте, – сказал он.

– А у тебя сохранились их шкуры?

– Одну я обменял на припасы для березовицы. А что?

– Помнишь, я обещала сшить для тебя зимнее белье, если ты поможешь мне, – сказала Эйла. – Не знаю, подойдет ли для него шкура зубра, оленья была бы лучше. Может, тебе удастся обменять ее.

– Вообще-то я думал, что она тоже пригодится мне для обмена, когда я буду делать новую порцию березовицы. Я думал, ты забыла о том обещании, – сказал Бологан. – Ты говорила об этом давно, когда вы только пришли сюда.

– Да, прошло уже довольно много времени, но сейчас я подумала о том, что мне надо бы сшить кое-что для себя, и прикинула, что могла бы одновременно сделать для тебя такой наряд, – сказала она. – У меня есть в запасе несколько оленьих шкур, но тебе придется зайти ко мне, чтобы можно было снять с тебя мерки.

Он немного помолчал, глядя на нее каким-то странным, почти оценивающим взглядом.

– Ты уже во многом помогла Лорале. И Ланоге тоже. Почему?

Она слегка задумалась.

– Во-первых, просто потому, что малышка Лорала очень нуждалась в помощи. Обычно все помогают растить детей, именно поэтому женщины согласились подкармливать ее, когда выяснилось, что у ее матери пропало молоко. Но в результате я полюбила ее и Ланогу тоже.

Бологан опять помолчал немного, потом взглянул на нее.

– Ладно, – сказал он. – Если ты действительно хочешь сделать что-то, то у меня есть также и оленья шкура.

Джондалар вместе с Джохарраном, Солабаном, Рушемаром и Жаксоманом ушли в разведывательный охотничий поход. Жаксоман совсем недавно перешел жить в Девятую Пещеру из Седьмой вместе с Дайнодой. Охотники решили отыскать северных оленей; им хотелось в основном выяснить, когда олени могут появиться в окрестностях их пещеры, но при случае они не преминули бы и поохотиться на них. Эйла не находила себе места от беспокойства. Она уже вернулась с добычей с ранней охотничьей вылазки. Волк помог ей, вспугнув пару уже почти белых куропаток, менявших окраску оперения к зимнему сезону.

Вилломар также ушел, вероятно, в свой последний торговый поход в этом сезоне. Он отправился на запад, в основном за солью, намереваясь выменять ее у племени, живущего около Великого Океана. Эйла пригласила Мартону, Фолару и Зеландони разделить с ней трапезу и помочь ей съесть куропаток. Она решила приготовить их так, как обычно готовила для Креба, когда жила в Клане. Выкопав ямку в долине Лесной реки у подножия тропы, ведущей на террасу, она выложила ее камнями и развела там хороший костер. Пока он прогорал, она ощипала птиц, включая их большие опушенные перьями лапки, потом собрала сухой травы и завернула их в нее.

Если бы она нашла яйца, то могла бы начинить ими птиц, но пора кладки яиц еще не наступила. Птицы не заводят птенцов на пороге зимы. Зато она собрала ароматных приправ, а Мартона предложила ей немного соли из последних запасов, за что Эйла была ей весьма благодарна. Куропатки медленно запекались вместе с земляными орехами в жарочной ямке, а она тем временем привета в порядок лошадей и сейчас раздумывала, чем бы ей еще заняться в ожидании предстоящей трапезы.

Она решила сходить посмотреть, не может ли чем-то помочь Зеландони. Жрица как-то говорила, что ей будет нужна красная охра, и Эйла сказала, что с удовольствием наберет ее. Она спустилась в долину Лесной реки, свистнула Волка, который обследовал окрестные холмики и норки, и пошла к Реке. Накопав красной железной руды, она нашла подходящий окатанный водой камень, который можно было использовать как пест для растирания этой охры. Вновь подозвав свистом Волка, Эйла направилась вверх по склону.

Она шла, не глядя по сторонам, и едва не отпрянула, когда вдруг чуть не столкнулась с Брукевалом. Он старательно избегал ее после собрания в Доме Зеландони по поводу Экозара и Клана, хотя постоянно следил за ней издалека. Ему нравилось наблюдать, как продвигается ее беременность, и, понимая, что она скоро станет матерью, он живо представлял себе, как было бы хорошо, если бы ребенок, которого она вынашивает, был его духа. Любой мог представить, что любая женщина вынашивает ребенка его духа, а представления большинства мужчин иногда касались какой-то симпатичной им женщины, но у Брукевала это уже стало навязчивой идеей. Порой он не спал по ночам, представляя, как живет с Эйлой, ему часто удавалось тайком подсматривать за Эйлой и Джондаларом, но в его воображаемых картинах роль Джондалара, разумеется, исполнял он сам. Но сейчас, внезапно столкнувшись с ней лицом к лицу на тропе, он от растерянности не знал, что и делать. Встреча с ней была неизбежна.

– Брукевал, – сказала она, пытаясь улыбнуться. – Я хотела поговорить с тобой.

– Ну, вот он я, – сказал он.

Она быстро прошла вперед.