Под знаком черного лебедя

Я хотел поиграть в пневматический хоккей, это где пластиковый диск на воздушной подушке. По телевизору вечно показывают, как американские парни в него играют. Но для него нужен еще один человек. Так что я решил выиграть обратно деньги, потраченные на МегаТора, в «Каскаде Эльдорадо». В этой игре нужно катать десятипенсовые монеты по зеркальным ступенькам. Монеты балансируют на краю, и движущиеся стенки сталкивают их на ступеньку ниже; все монеты, которые свалились с этой ступеньки, уже твоя добыча. Сейчас я начну грести деньги лопатой.

Похоже, монеты у них приклеены. Я потерял 50 пенсов!

И тут я увидел эту потрясную девчонку.

Три девчонки вылезли из фотобудки после четырех ядерных вспышек. От «Каскада Эльдорадо» я видел шесть ног с тридцатью накрашенными ногтями. Они были похожи на «Ангелов Чарли»: одна темненькая (но почти без подбородка), одна соломенная блондинка (с двумя подбородками) и одна медно-веснушчатая. У брюнетки и у блондинки в руках были истекающие мороженым вафельные рожки. (Мороженое продавали с тележки прямо рядом с фотобудкой.) Две девчонки придвигали губы вплотную к щели, откуда должны были вылезти фотографии, и несмешно выкрикивали туда приказы типа «Давай! Шевелись!». Когда им это надоело, они залезли обратно в будку, разделили между собой наушники «Сони Уокмена» и принялись подпевать «дюрановской» песне «Hungry Like the Wolf»[17]. Но рыженькая облизывала остроконечное фруктовое эскимо «Зум» и разглядывала плакат, на котором были изображены разные сорта мороженого с ценами.

Она была не такая потрясная, как Дон Мэдден, но я переместился к плакату с мороженым и тоже принялся его изучать. Магнитам не обязательно понимать, отчего к ним притягиваются предметы. От нее пахло теплым песком. Только оттого, что я стоял рядом с ней, у меня взъерошились волоски на руках.

Я вытащил рубаху из штанов, чтобы прикрыть стремительно растущий стояк.

– Это что, «Зум»? – Боже! Я заговорил с этой девушкой!

Она посмотрела на меня:

– Угу.

Я как будто взлетел на тысячу футов над землей.

– «Зумы» – лучше всего из того, что тут есть. Разве что ты любишь шоколадное.

– Ясно. Спасибо.

Я купил «Зум» у продавца, о котором не помню абсолютно ничего.

– Ты тоже отдыхающий? – Теперь она заговорила со мной! – Или живешь тут?

– Отдыхающий.

– Мы из Блэкберна. – Она кивнула на своих спутниц, которые меня еще не заметили. – А ты?

– Э… Лужок Черного Лебедя.

Я так трусил, что даже Вешатель куда-то спрятался. Звучит парадоксально, но такое бывает.

– Чего-чего?

– Это деревня такая. В Вустершире.

– В Вустершире? Это где-то в середине карты, верно?

– Ага. Это самое скучное графство, поэтому никто не знает, где оно. А Блэкберн где-то на севере, да?

– Ага. Так что, Лужок Черного Лебедя славится черными лебедями?

– Нет. – Что я могу сказать, чтобы поразить ее? – Там и белых-то лебедей нету.

– Значит, в Лужке Черного Лебедя вообще нет лебедей?

– Да. Это что-то вроде местной шутки.

– А. Очень смешно, правда?

– Спасибо.

Я вспотел сразу в пятидесяти местах.

– Здесь кульно, а?

– Угу. – Я не знал, о чем говорить дальше. – Кульно.

– Ты собираешься есть свое мороженое или как?

Ледяной «Зум» прилип к пальцам. Я пытался содрать с него бумажную обертку, но она только расползалась клочками как последняя сволочь.

– Тут нужна техника.

Пальцы с рубиновыми ногтями забрали у меня «Зум» и содрали кончик обертки. Она сунула мороженое надорванным концом в рот и дунула. Обертка надулась, как воздушный шар, и мгновенно соскользнула. Мне казалось, что мой стояк сейчас взорвется и выкосит весь зал игровых автоматов «Исполнение мечты». Она уронила обертку на пол и вручила «Зум» мне.

– Это что, «Смэш-хитс»? – Она показала на «2000 г. н. э.», торчащий у меня из заднего кармана.

Я бы что угодно отдал, чтобы это был «Смэш-хитс».

– Наша Салли! – Это подошла черноволосая девица без подбородка, и я тут же возненавидел ее до скончания века. – Ты никак уже начала закидывать сети?

(Соломенноволосая захихикала из будки, и я возненавидел и ее тоже.)

– Мы прям не успели с автобуса сойти. Так как зовут это?

Пришлось ответить:

– Джейсон.

– «Джееейсон»! – изобразила она великосветский акцент. – Скаж-жите пожалуйста! Себастьен играет в поло с Джейсоном на крокетной лужайке! Шарман! Джейсон тоже сосет «Зум», точно как Салли! Ах, как мило, совсем по-семейному! Так что, Джейсон, у тебя есть при себе резинки? Судя по темпам нашей Салли, они тебе понадобятся через полчаса!

Я трепыхался в поисках убийственного ответа, в котором не было бы запинательных слов. Все трепыхался и трепыхался.

– Или в таких школах, куда ходят Джейсоны, не учат биологии?

– Тебе во все нужно сунуть свой сальный шнобель, а? – огрызнулась Салли.

– Сэл, не лезь в бутылку! Я только спросила твоего нового дружка, известно ли ему, откуда берутся дети. Вдруг он предпочитает, славно сыграв в регби, подставлять попку префекту в душевой?

Девчонки смотрели на меня в ожидании: как этот парень будет защищаться?

«Зум» тек по моему запястью.

Салли сложила руки на груди и подалась бедрами вперед: