Под знаком Льва

Сумеречная баллада, в которой звучат вечерние колокола

I
Плывет вечерний звон издалека,
и в сердце — хмель таинственной тревоги.

Анестезирующая тоска —

печаль пути
с тоскою по дороге!

Как тень крыла

вечерние колокола,
вечерний перезвон печали.
Былая радость — ну и пусть
тебя отменит эта грусть,
которую не звали…

Шуршит зловещее крыло,

все ближе роковые крылья:
то всхлипы меди приоткрыли
безлунья черное стекло.
Летит мохнатый нетопырь,
топорща голоса безлунья.
Кто вскрикнул — птица ли?
Колдунья?
Кто ухнул — филин ли?
Упырь?
На небе, как на дне реки, —
серебряные светляки:
светясь астральными
сосцами,
мерцают звезды бубенцами…

Грузнеет влажный окоем,

дымясь густеющим туманом,
и солнце, сломанным крылом
прижав к своим кровавым ранам
густую вату облаков,
за горный кряж уходит круто…
Зато закат, взгляни, каков!
Но слишком коротка минута,
когда беззвучный фейерверк
закатных красок расцветает.
Мгновенье — и палитра тает.
Еще лишь вздох —
и свет померк.
И ночь —
как будто черный взмах
над плачем дальней колокольни…
Ушел закат
тропой окольной,
неся отчаянье в очах.

II

Вечерний звон издалека,
а в сердце — хмель тревоги.

Анестезирующая тоска

по ускользающей дороге.
И лишь одна не меркнет боль.
Мне не уйти от этой муки.
Я разлучен, любовь,
с тобой.
Любовь! С тобою я в разлуке…

III

Плывет вечерний звон издалека,
и в сердце — хмель грядущего безмолвья…

И бродят привиденья звуков —

прозрачные цветы, призрачные стрекозы -
иллюзорные всплески фантазий,
тонкие стебли мелодий,
которые вскоре поникнут
под гирей глухой тишины, —
роятся призраки иллюзий
над трагическим морем мрака,
в котором плывет утлый челнок —
грешное мое тело.
Черный час печали
замуровывает меня в себе.
Черное чрево печали,
в котором захлебнулся,
задохнулся
слабенький голос моего духа!

Шуршит зловещее крыло,

все ближе роковые крылья:
колокола! Вы приоткрыли
безлунья черное стекло.
Летит мохнатый нетопырь,
топорща голоса безлунья…
Кто вскрикнул? Птица ли?
Колдунья?
Кто ухнул? Филин ли?
Упырь?
На небе, как на дне реки, —
серебряные светляки:
светясь астральными
сосцами,
мерцают звезды
бубенцами!

IV

Вечерний звон издалека —
как будто приоткрыла дверцу
колоколов плакучих медь
в печаль и в смерть…
Да будет смерть,
как тень, легка,
и, как вино,
любезна сердцу!

Баллада о диком декабре