Под знаком скорпиона

– Где вы? Что с вами? – слова мои многократным эхом отразились от стен. Женщины нигде не было. Натыкался на голые мраморно-белые стены, я ощупывал их пальцами в надежде найти выход. Где-то далеко послышался шорох быстро удаляющихся шагов. Отзвенел серебряной монеткой осколок смеха. Плотной ватой вновь обволокла тишина.

"Завела, заманила, коварная колдунья. Это конец. Мне отсюда никогда не выбраться",– с тупой обреченностью подумал я, чувствуя, как все мое существо охватывает панический страх. Ранее увлеченный незнакомкой, я, казалось, не замечал холода, но теперь его могильное дыхание пробирало до костей. "Где же выход из этого чертова склепа? Ведь каким– то образом я сюда вошел, значит, должен быть выход. Может, пока блуждал в лабиринте, его замуровали?" Страх оказаться заживо погребенным все более овладевал мною, мешал логически мыслить, действовать обдуманно и осторожно.

В очередной раз, наткнувшись на стену, я в отчаянии ударил по ней сжатым кулаком и… проснулся.

– Кошмар. Приснится же такое, – вытер я со лба холодную испарину. Взглянул на светящееся табло электронных часов: без четверти четыре. Окно было затянуто предрассветной синевой. Нажал кнопку стоящего на тумбочке у изголовья светильника. Взял из распечатанной вечером пачки сигарету. Бросил взгляд на рукописи, лежащие на письменном столе, пепельницу и чашечку с недопитым кофе. Жена Валентина с сыном Игорем в отъезде, и потому меня поглотил холостяцкий образ жизни.

Вышел на лоджию. Закурил, жадно втягивая в легкие ароматный дым. С четвертого этажа открылся вид на улицу. Окна девятиэтажного здания на противоположной стороне были темны. На мокром асфальте отражались разноцветные огни рекламных табло. Однако нараставший гул транспорта, пока еще редкие такси с оранжевыми сигналами убеждали: город постепенно просыпался, чтобы через несколько часов втянуть в узкие русла своих улиц вереницы прохожих. Разбрызгивая струи воды, шаркая щетками, проехала моечная машина.

Попытался отвлечься, но странный сон занозой засел в голове. Чтобы он значил? Яне суеверный, скептически отношусь к хиромантии и предвещаниям, но увиденный сон заронил смутное чувство тревоги, неуверенности. Возможно, в столь зловеще– странной форме нашло выход напряжение, которое я испытывал в последние дни. Я старался найти сколько-нибудь аргументированное объяснение. Даже в самых трудных ситуациях приучил себя сохранять самообладание, не поддаваться силовому и психологическому прессингу, быть стойким. Малейшее проявление слабости могло означать, что дрогнул, что меня можно сломать. Видимо, сон явился аварийным клапаном, сработавшим от избытка давления в котле и выпустившим пар.

Будь сейчас рядом Валентина – любительница загадочных явлений, она бы расшифровала мое сновидение. Интересно было бы услышать ее версию. Что сулит мне этот сон, беду или удачу? Припомнился давний рассказ ныне покойного деда, что в ночь, когда на фронте погиб его старший сын, ему было вещее видение: глубокой ночью дверь неожиданно отворилась и в комнату, где он спал, вкатилось какое-то несуразное существо. Оно по-детски всхлипывало и охало. А дед лежал, словно окаменевший, не в силах пошевелиться. Спустя полмесяца принесли похоронку, и он все вспомнил. Может, это результат стрессового состояния, и организм, независимо от моей воли, сам обезопасил себя. Но я ведь этот выход из жуткого склепа не нашел, остался в каменном мешке. Лишь мгновенно прерванный сон возвратил меня в явь. Я вновь ощутил могильный холод, и стало не по себе жутковато.

–Черт возьми, может, действительно переутомился. Не взять ли мне отпуск и махнуть к жене и сыну в Подмосковье? Березовый лес, грибы, речка… Любопытно, есть ли объяснение образу женщины в белом одеянии, заманившей меня в западню? Что бы на это сказала Валентина? Не заподозрила бы она в ней любовницу? Хотя на этот счет я был спокоен, жена еще ни разу не проявила чувство ревности. Всегда, даже во время мелких ссор, вела себя корректно и сдержанно.

Я напряг память, желая вспомнить хорошо и вскользь знакомых мне женщин, но, ни одна из них обликом и походкой не была похожа на блондинку с золотистыми волосами. Нереальный образ, решил я, мало ли что пригрезится во сне. Небо над городом уже струилось голубизной, а на востоке, где дышало море, занимался рассвет. Но на душе было неспокойно. Я интуитивно ощущал, как вокруг меня, подобно каменному склепу, сжималось пространство. Из-за приоткрытой двери услышал настойчивый телефонный звонок. Помедлил, докуривая сигарету. Кому это взбрело в голову звонить в такую рань? Трель не прекращалась. Я вошел и поднял с аппарата трубку.

– Смоляков? Евгений? – спросил глуховатый, очевидно, измененный голос. Я не торопился с ответом, соображая, кто бы это мог быть. Сказать, что ошибся номером? Так ведь опять позвонит. Да и какой резон таиться! В телефонной трубке послышалось напряженное дыхание. Я назвался.

– Статья готова? – настойчиво спросил мужчина.

– Какая статья? Из Уголовного кодекса, что ли? – схитрил я, догадавшись, о чем речь.