Под знаменем быка

Несколько минут спустя лишь ветер гулял по пустому залу. Лишь один Чезаре Борджа не сдвинулся с места, не поддался панике. Так он и стоял, не сводя глаз с женщины, посмевшей принести ему источающий заразу труп.

- Так что? - продолжала мадонна Фульвия. - Хватит у вас смелости еще раз встретиться лицом к лицу с Маттео Орсини? Или теперь, когда он мертв, ее у вас поубавилось?

- Живого я его не боялся, - вырвалось у герцога.

- Тогда не испугаетесь и мертвого, - и монна Фульвия повернулась к кастеляну. - Марио, ты переболел этой болезнью, так что опасность заразиться тебе не грозит. Открой крышку. Пусть Маттео ударит после смерти.

На том Чезаре Борджа и сломался. Его охватила паника. Позднее он признавался, что в то мгновение он впервые испытал страх, он, столько раз смотревший смерти в глаза на поле брани.

- Матерь Божья! - взревел он, вскочил, бросился к ближайшему окну, выскочил в сад. Тут же послышался его громкий голос, требующий коня. Ему ответили возбужденные крики придворных.

Не прошло и десяти минут, как вся компания, оседлав лошадей, умчалась сквозь ночь, подальше от пораженного оспой дворца.

Когда гром копыт стих вдали, мадонна Фульвия, до того молча стоящая у гроба, подала знак носильщикам вынести его из зала. Что они и сделали, не обращая внимания на рассыпанные вокруг сокровища герцога. Мадонна и Марио последовали за ними. Покинув дворец, она и Марио нашли себе лошадей. Носильщики с гробом пошли пешком. Они двинулись к воротам и скоро вышли на дорогу, ведущую к Пьевано.

Их отделяла от Читта делла Пьеве добрая лига, когда мадонна Фульвия наконец заговорила.

- Как сегодня Джуберти, Марио? - спросила она.

- Он умер в полдень, мадонна. Слава Богу, более никто не заболел и, надеюсь, уже не заболеет. Принятые нами меры предосторожности оказались вполне достаточными. Коломба сама вырыла могилу и похоронила его в саду у павильона. Когда я уезжал, сам павильон уже горел, так что источник заразы уничтожен. Коломба поживет в палатке, пока сама не очистится от этой мерзости.

- Добрая Коломба заслуживает награды, Марио. Мы у нее в долгу.

- Преданная душа, - согласился Марио. - Но она ничем не рисковала, так же, как и я. Второй раз оспой не болеют.

- Все равно мы должны поблагодарить ее, - мадонна Фульвия вздохнула. Бедный Джуберти. Упокой Боже его душу! Он послужил нам даже после смерти. Небеса даровали нам превосходных слуг. Вот и ты...

- Что я? Я - дубина, - прервал ее кастелян. - Я еще позволил себе спорить с вами. Если б не вы, кто знает, какой бедой кончился бы этот день.

- Кстати, с чего эти бедолаги несут лишнюю тяжесть? - мадонна Фульвия натянула поводья и повернулась к монахам. - Погони мы можем не опасаться, а они смогут идти быстрее, если ноша их станет легче. Достаточно, - крикнула она носильщикам. - Высыпьте все лишнее.

Повинуясь ее голосу, они поставили гроб на землю, сняли крышку и высыпали лежащие в нем землю и камни.

Мадонна Фульвия рассмеялась, а Марио вздрогнул, вспомнив, на какой она шла риск.

- Возблагодарим же Бога и всех святых за то, что он не рискнул заглянуть в гроб, - кастелян истово перекрестился. - Он славится своей храбростью, и я опасался... Святой Боже! Как же я боялся!

- Не больше моего, Марио, - призналась мадонна Фульвия, - но я надеялась на лучшее. То был наш единственный шанс.

Несколько часов спустя они прибыли в Пьевано. Отец ее от волнения не находил себе места. После того как Марио появился в замке и снова исчез, он вызвал из тайного убежища Маттео Орсини, чтобы решить, что же делать дальше.

Ее появление положило конец их совещанию, а сама мадонна Фульвия, увидев отца и возлюбленного, напрочь потеряла то самообладание, что поддерживало ее весь день. Плача и дрожа, она приникла к груди Маттео.

- Теперь ты можешь спать спокойно, мой милый Маттео. Он уверен, что ты мертв, и мертвого боится тебя больше, чем живого, - с тем она и лишилась чувств в его объятиях, полностью вымотавшись как духовно, так и физически.

Насколько мне известно, то был единственный случай, когда мужчина или женщина смогли переиграть герцога Валентино в поединке разумов. Но это поражение никоим образом не принижает его в моих глазах, ибо нужно признать, что обстоятельства сложились против него. Его неудачу предопределило и то, что на этот раз, выбирая исполнителя, он пренебрег рекомендациями, которые давал правителям Макиавелли. Он не придал должного внимания пухлости губ Панталеоне и пропустил мимо ушей соответствующее предупреждение фра Серафино. А может, с другой стороны... Но к чему досужие рассуждения? Я изложил вам факты, а выводы вы вольны делать сами.

Что касается Панталеоне, если он еще интересует вас, судьба обошлась с ним мягче, чем он того заслуживал, хотя и тут важно, с какой стороны на все это посмотреть. Ибо, как указывал любимый философ графа Альмерико, человек не выбирает роли, которую ему суждено играть в жизни, он играет лишь то, что ему дозволено.