Под знамением Бога Грозы. Книга первая. Восставшая из пепла

– Благодарю, мудрейший и благороднейший из всех во вселенной, – ассириец слегка склонил голову, приложив руки к груди. – Я так и поступлю.

Он уже хотел уйти, но тут, ничего не выражающие глаза Эйи чуть заметно вспыхнули, щель рта приоткрылась, и властный голос произнес:

– Постой, воин. Объясни мне, откуда ты знаешь боевой клич племен Хауси?

Ассириец смутился. Если бы не маска на его лице да густая завитая борода, то, наверное, выдал бы свое волнение. Но он натянуто улыбнулся и возразил:

– Я не знаю, кто такие: Хауси. А этот клич одного из народностей Хайасов. Мне частенько приходилось с ними сражаться. Они дерзко нападают на наши торговые караваны.

– И этот пояс ты захватил у Хайасов? – продолжал допрос жрец, хитро сузив глаза. – Старая дешевая кожа с потертыми медными бляхами никак не вяжется с твоей дорогой одеждой.

Воин судорожно схватился за пояс, но сохранил спокойствие.

– Я купил пояс у торговца из Алеши. По его словам – он приносит удачу.

– Ладно, садись в конце стола и пируй вместе с нами, – вмешался Тушратта. Ему не терпелось продолжить веселье.

– Прости, властитель, что я, недостойный, отказываюсь от твоего щедрого угощения. Но позволь мне праздновать, лишь после того, как последний враг будет истреблен на благодатной земле Митанни.

– Как знаешь, – махнул рукой властелин. – Иди и возвращайся с победой. Мы будем пировать еще дней десять – пятнадцать. Я люблю хорошо погулять.

Ассириец удалился. Когда он проходил мимо сидящих на полу знатных хеттских пленников, то остановился и задержал взгляд на Фазаруке. Плененный жезлоносец нехотя попивал отвратительное кислое вино и брезгливо закусывал подгнтвшими фруктами.

– Как тебя зовут? – спросил ассириец тихо на аккадском языке, чтобы стражники его не поняли.

– Тебе-то что? Ступай своей дорогой, – ответил Фазарука, не поднимая головы.

–Ты знаешь предводителя племен Хауси?

– Знаю, но тебе не советую с ним знакомиться. Он из твоей головы сделает две, а то и просто снимет с плеч.

Чуть заметная улыбка мелькнула на губах ассирийца.

– Возьми, пригодится. – Он сунул в руку пленник небольшой продолговатый предмет. Никто не заметил: все заняты угощением. Фазарука ощутил ладонью холодное прикосновение лезвия кинжала. Тут же спрятал клинок за пазухой.

Когда воин в великолепных доспехах удалился, Эйя подозвал к себе одного из ассирийских полководцев и спросил:

– Кто только что с нами беседовал?

– О, мудрейший, перед вами стоял знаменитый воин Алунита, приемный сын нынче усопшего старшего охотника. Сейчас Алунита возглавляет конных стрелков армии Ассирии.

– Он мне очень понравился, – признался Тушратта. – Я оставлю его у себя. – Затем крикнул виночерпиям: – Еще вина! Да покрепче!

– Уважаемый и почтенный Тушратта, – тихо обратился к правителю Эйя, – пока еще вино, струящееся в твоих жилах, не возымело веселящее действие и не затуманило твой разум, позволь отвлечь тебя от пирушки и, уединившись на некоторое время, поговорить о важных политических делах.

– Ох, мудрый Эйя, – скривился Тушратта, – не хотелось бы мне покидать пир в самом разгаре. Может быть, поговорим о делах завтра утром?

– Пир продолжится еще долго, – настаивал жрец, – Без тебя все вино не выпьют. Но дела – важнее. Тем более что я долго не смогу с тобой веселиться. Меня ждут в Та-Кемет. Все обязанностей, возложенные на меня тем, кто угоден Йоту, я должен исполнять аккуратно и вовремя.

– Жаль, что ты покидаешь меня в столь радостные дни.

Тушратта и Эйя удалились с пира и прошли в соседние покои, где их никто не мог слышать. Стражники встали у дверей, скрестив копья. Правитель Митанни устроился на мягких подушках. Эйя сел напротив.

–Я готов слушать твои мудрые речи, – сказал Тушратта. – Если боишься, что нас могут услышать, то говори на шумерском.

–Хорошо, великий. Мне хотелось бы поговорить о важных политических делах, ибо я предвижу вскоре большие перемены. Сегодня твоя победа очень важна. Ты отогнал обратно за Бычьи горы дерзких хеттов.

– Что значит: отогнал? Я их разбил в пух и прах! – воскликнул Тушратта.

– Не спеши, победоносный. – На смуглом лице жреца появилось что-то наподобие виноватой улыбки. – Льва можно прогнать. Но раненый лев – опасен вдвойне. Почуяв свою кровь, он приходит в бешенство и собирает последние силы, чтобы обрушиться на врага. А если он залижет раны, то будет в следующий раз осторожнее и коварнее.

– Лев в ярости – безумен. Обладая хладнокровием, его можно легко прикончить. Я много убил львов на охоте, и знаю их повадки. Да и почему ты называешь львами этих облезлых собак? – возмутился Тушратта.

– Не все так просто. С хеттами нужно покончить как можно скорей, если не хочешь обречь великую Митанни на гибель. Я впервые увидел хеттов в бою, и могу с уверенностью сказать, что они – грозная сила.