Подаренная ему

Палубу я нашла быстро. Теряться, в общем-то, было негде: стоило выйти из каюты, я оказалась в небольшом коридорчике, по обеим сторонам от которого находились двери. Три, может быть, четыре… В конце коридора была кухня с прилегающей к ней обеденной зоной и чем-то вроде общей гостиной, а чуть поодаль я заметила ведущую наверх лестницу. Сделала шаг, но вместо того, чтобы начать подниматься, присела на угол стоящего рядом дивана. Пробежала взглядом по ступенькам и выдохнула. Чего он пытается добиться? Чего хочет? Если изначальное отношение ко мне Алекса мне было хотя бы понятно, теперь я не понимала ровным счётом ничего. То он грубый и жёсткий, то… Какой?! Какой?!

Оказавшись наверху, я подошла к тянущемуся вдоль палубы бортику и, положив на него ладони, с замиранием сердца уставилась на покрытую мелкой рябью воду. Солнце было таким ярким, что я невольно зажмурилась, ветер наполнял лёгкие солью. Вдалеке тянулась линия побережья, но ни рассмотреть что-либо, ни различить звуков я не могла. Только шелест волн о борт яхты и слабый ветер.

– Боюсь, что тебе будет жарко, – услышала за спиной и в следующий миг ощутила, как ослаб пояс халата.

Здесь, наверху, под горячим солнцем, действительно было слишком тепло, так что противиться я не стала. Да и какой смысл противиться? Он всё равно сделает так, как хочет. Я же… После вчерашнего мне и вовсе не стоило перечить ему, умом я это понимала очень хорошо.

– Что это за город? – спросила я, показав на линию берега.

– Майорка, – перекинув халат через руку, ответил Алекс и, встав позади меня, положил ладонь на поручень рядом с моей. – Пальма-де-Майорка.

Пальма-де-Майорка… Прищурившись, я смотрела на далёкую полоску. В голове не было ни одной отчётливой мысли. Думала ли я когда-нибудь, что окажусь тут? Что буду стоять на палубе частной яхты под палящим Испанским солнцем и дышать солёным ветром? Думала ли я, что когда-нибудь меня будет волновать присутствие мужчины? Что едва ощутимое соприкосновение наших тел, его – жаркого, нагретого солнцем, и моего – прохладного после полумрака каюты, будет пробуждать во мне нечто незнакомое прежде?

Ладонь Алекса исчезла с поручня и коснулась моего плеча. Пальцы медленно проскользили до запястья. Подавив тревогу, я продолжала смотреть на вырисовывающийся вдалеке город и старалась не заострять внимания на выступивших на руках мурашках. Это просто ветер…

– Пойдём под навес, – проговорил Алекс, чуть наклонившись ко мне. – Не думаю, что ты можешь быстро обгореть, и всё же…

Почувствовав его усмешку, я обернулась. Вопросительно приподняла бровь, но он только чуть заметно мотнул головой и, взяв меня за руку, повёл к стоящему в тени тента дивану. Не успела я усесться, рядом появился официант. В руках он держал большой круглый поднос с двумя запотевшими стаканами и огромной тарелкой, наполненной самыми разными фруктами.

– Спасибо, – коротко кивнул Алекс, стоило ему выставить всё на столик. – До вечера можешь быть свободен. И не вздумай появляться на палубе, – добавил он так, что человеку, находящемуся в здравом уме, и мысли бы не пришло ослушаться.

– Я буду в комнате для персонала, – мгновенно отозвался официант. – Если что-то потребуется…

– Если нам что-то потребуется, – прервал его Алекс, – я справлюсь сам. Можешь идти.

– Да, простите, – проговорил тот с лёгким поклоном и тут же испарился, будто его и не было.

Помимо фруктов на столе передо мной стояла тарелка с тарталетками и канапе, чуть дальше другая – с маленькими пирожными. Внезапно я почувствовала, насколько голодна. Желудок свело, рот наполнился слюной. Взяв тарталетку с какой-то пастой, Алекс поднёс её к моим губам, и я тут же откусила едва ли не половину. Мягкий творожный сыр и оливка внутри…

– Вкусно, – призналась я.

Сунув оставшуюся половину себе в рот, он протянул мне несколько канапе.

– Поешь и намажем тебя маслом. Не хочу повторять ошибок Вандора.

Заметив на его губах ту самую усмешку, что и возле бортика, я спросила:

– Каких ошибок?

– Да так…

– Алекс! – возмущённо воскликнула я, поняв, что отвечать он не собирается. Он действительно не ответил – отмахнулся от меня и, взяв стакан, сделал глоток, да с таким видом, что у меня во рту пересохло. Судя по тому, что с Милой я разговаривала буквально вчера, она в порядке. Остальное, в общем-то, не важно. Сняв с канапе кусочек сыра, я отпила из своего стакана. Мохито. Безалкогольный и в меру сладкий. Испания, плеск волн о берег яхты, мохито и стоящий в нескольких метрах от меня в одних плавках-боксёрах Алекс…

– Снимай с себя всё, – приказал он, когда я, съев последнюю дольку апельсина, слизнула с губы каплю сока. Поймав мой взгляд, показал мне флакончик с маслом.

– Не надо, Алекс, – тут же отозвалась я. – Всё равно купальника у меня нет. Если хочешь…

– Раздевайся, – повторил он примерно тем же тоном, что недавно разговаривал с официантом.

Я поджала губы и плотнее сдвинула ноги. Слова его вызвали во мне яростный протест, но я прекрасно понимала – последнее, что мне стоит сейчас делать – упираться. Помедлив несколько секунд, сняла сорочку и, положив рядом, холодно спросила: